Но по мере того как он ехал все дальше на запад, становилось меньше свидетельств чудовищных разрушений. По всей видимости, землетрясение сильнее всего ударило по центральной части города, и Кейт тихо молился о том, чтобы его жилище не подверглось буйству стихии.
Как же долго, казалось ему, он ехал по каким-то непонятным ущельям; иногда «Вольво» приходилось вести так, что машина вскарабкивалась на горы, а у него просто перехватывало дух. Но там, наверху, почти не было видно последствий землетрясения — дома прочно стояли на склонах холмов, и только несколько деревьев были повалены и частично заграждали дорогу. Кейт объезжал их, с радостью отмечая, что здесь нет горящих веток, а вой сирен стал звучать как отдаленное эхо.
Когда, наконец, он добрался до дома, то вздохнул с облегчением: вроде бы, ничто не коснулось его дома. Кейт припарковал «Вольво» и вошел внутрь, принюхиваясь, — нет ли утечки газа. Поняв, что этого не произошло, он включил свет в холле и с радостью убедился, что свет горит. Но оставалось странное ощущение холода, и он решился пойти и посмотреть, — может быть, в доме есть какие-то разрушения.
В кухне на полке было разбито несколько стаканов, но все, что находилось в холодильнике, осталось нетронутым. Электрическая плита была в рабочем состоянии, и водопроводный кран не протекал и работал, как обычно. Только зазубренная трещина сверху, над ним, свидетельствовала о том, что землетрясение дошло и досюда.
В его кабинете, в шкафу, было много статуэток; Кейт весьма нечасто тратил время, чтобы рассматривать их. Какие-то резные работы языческих племен криво висели на стене, а сморщенная голова больше не качалась.
Она валялась на полу и, глядя на него снизу-вверх, ухмылялась невидящими узкими глазами и насмешливым ртом; но тут внезапно еще один образ предстал перед его взглядом — дряблая отвратительная маска из человеческой плоти, которая раньше была лицом Саймона Уэверли.
Затем оцепенение уступило место панике. Повернувшись, Кейт открыл бар и стал перебирать не разбитое содержимое. Пока не обнаружил бутылку бренди.
Он отнес ее в спальню и включил свет, чтобы убедится в том, что там нет разрушений. Сбросив ботинки, Кейт улегся на кровать, снял крышку с бутылки и первый раз в жизни напился до состояния благостного забвения.
Было около полудня, когда он проснулся с тяжелой головой и мучительной жаждой. Аспирин и вода помогли снять физическое недомогание, но паническое чувство оставалось.
