— На тех, у кого сильная воля, я не действую. По крайней мере не сразу… Но таких мало…
Девушка себя к подобным уж точно не относила. Наоборот, вечно корила за слабохарактерность и малодушие.
— Ах да, еще алкоголики! Вот с ними я по-настоящему дружен! — Антон серьезно поглядел на удивленное лицо Татьяны и объяснил: — Алкоголь притупляет сознание, и мое действие соответственно тоже. Не всегда, правда…
— Не понимаю… Антон Владимирович! Зачем вы убиваете? — спросила Таня, будто сама страшившись этого вопроса.
— Потому что это моя работа, — ответил Домов, посмотрев на синее летнее небо, по которому еле заметно двигались толстые и ленивые облака.
Они молчали около пяти минут. И вдруг Таня облокотилась на Антона, положив голову ему на плечо, и тоже посмотрела на безмятежное небо.
— Трудная у вас работа, Антон Владимирович! — грустно сказала она.
— Мне ли не знать… — ответил тот.
ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ С ТОБОЙ, СУДЬБА МОЯ?
Они просидели так около часа. Молчали и смотрели на облака. Облака, медленно плывущие по своему синему морю, словно древние корабли. Корабли вечные, спокойные, вальяжные. Там, далеко в вышине, совсем другие законы, совсем другие правила, совсем другие вопросы. Там, в вышине, должно быть, и рождается то единственно желанное, то прекрасное и удивительное чувство… Умиротворение…
Наконец, так и не разобравшись в своих спутанных чувствах, Таня заговорила.
— А как вы это делаете?
— Что?
— Ну… лишаете людей воли?
— Я этого не делаю, — спокойно ответил Антон. — Это происходит само собой.
— Я не про слабости… а про сегодня, — немного замялась Татьяна. — Как вы это со мной сделали? Вы же говорили, что на людей с сильной волей это не действует?
— Это другое.
Ответил Антон и замолчал. Через две минуты Таня не выдержала.
— Так как?
— Я не могу объяснить…
— Почему?
— Потому что это не руки накачать и не голос тренировать! — раздраженно сказал Антон, но, успокоившись, продолжил: — Это совсем не так… Это трудно объяснить. Нет! Не трудно — невозможно.
— Это что — магия? — поинтересовалась Таня. — Экстрасенсорные способности?
— Не знаю… Это — я.
Таня ничего не поняла, но стало ясно, что от Антона все равно ничего не добиться.
— Уже поздно, — тихо сказала она, поежившись, хотя на улице было тепло.
— Да… идем, — ответил Антон.
— Куда? — удивилась Таня.
— Провожу тебя.
— A-а. Хорошо.
Они медленно шли по направлению к Таниному дому. Миновали небольшую площадь, перешли речку. Встречавшиеся им иногда люди провожали их ничего не значащими пустыми взглядами, как сотню других прохожих. Ведь хоть эта пара и совершенно отличалась от всех, это было незаметно при столь коротком контакте…
