— Свет, между прочим, загорается сразу же, стоит только ступить на пол.
Нет, он точно издевается!
— А я, по-вашему, на потолке сижу?!!
— Нет, ты сидишь в зоне перехода! Достаточно было сделать один шаг в любую сторону, и потоки почувствовали бы тебя. Но похоже, с тобой вечно всё не так! — и с таким раздражением он это сказал, как будто я виновата в чём-то ужасном.
Я обиделась и… решила осмотреться. Обвела взглядом комнату, и первая мысль — рабочий кабинет очень серьезного, собранного мужчины. Мебель строгая, но красивая. Дерево и бронза вообще хорошо сочетаются. Стены тёмно-зелёной тканью задрапированы… А вторая мысль — это тюрьма какая-то! Окон нет! Вообще! И тут замечаю, что кабинет круглый, как и зал со странным лучом в центре. И комната, где меня на высокий табурет загнали, тоже, кстати, круглая была, да. И окон нигде не было! Даже в коридоре, в который меня Грэйн из зала вывел. У них, наверное, тут так принято. Кстати, а где это — тут? Решила прекратить обижаться и узнать хоть что-нибудь уже о том, куда я вляпалась.
— Лорд эээ… как там вас… Грэйн, не будете ли вы столь любезны объяснить мне, где я? — да, я умею вести себя в высшем обществе, как никак дед — наместник императора. Дворцовому этикету меня обучали с младенчества. И тогда же я возненавидела его всей душой. Я люблю свободу, ветер в лицо, когда бежишь босиком по мокрой после дождя траве, купание вместе с дворовой ребятнёй в пруду за конюшнями. Ну и что, что туда коней на водопой водили. Главное — весело! Ну и конечно почти всегда решающим фактором моих предпочтений в играх и проказах было «НЕЛЬЗЯ».
Ну так вот, смотрю на зелёного и жду ответа. Почему зелёного? Вспомнила, наконец-то. В каком-то из древних, «забытых», как их называл учитель Шайдэз, языков как-то так, вроде, произносится слово «зелёный». И к глазищам подходит, и вообще… подходит.
А зелёный молчит. Ну я и решила спросить более развернуто, так сказать, чтобы быстрее дошло:
— Ааа, почему у вас комнаты круглые? И окон нет? А кто вы вообще такие? И почему у вас глаза не такие? — молчит, смотрит как-то странно и молчит. Ну да ладно, у меня вопросы ещё не закончились: — А почему вы меня не отпускаете? А лучик в том большом зале — это что было? И почему мне хорошо, то есть, плохо там стало? — у Грэйна брови вверх поползли: — Ну что вы так на меня смотрите? Почему молчите? Почему на мой вопрос не отвечаете?!
Грэйн вышел из ступора, прошёл к столу и, скрестив руки на груди, присел на краешек:
