Несколько (довольно странных, если вдуматься) историй про царя Соломона [Сетевой вариант] | страница 26

В одно прекрасное утро царь Соломон сидел, как положено нормальному царю, на высоком царском троне и писал очередную притчу. Соломон старался быть мирным, добрым царём. Когда ему хотелось чего-нибудь завоевать, или там разрушить, или просто отколошматить кого из свиты, как это с царями бывает, он делал глубокий вдох, потом медленный выдох — а потом садился на трон и принимался писать очередную притчу. Всего царь Соломон написал почти тысячу разных притч. Из чего мы делаем вывод, что вообще-то царь Соломон был человеком страстным, но держать себя в руках умел.

Неизвестно, чего такого воинственного хотелось царю Соломону в это конкретное утро, но писал он очень сосредоточенно. У ног царя Соломона сидел его верный полководец Ванея и играл в интересную интеллектуальную игру: кидался орехами в придворного кота Валерия. Валерий стонал. При очередном кошачьем завывании царь Соломон сделал глубокий вдох, потом глубокий выдох, а потом сказал Ванее:

— Я, дружок, довольно мирное величество, но ты меня достал.

— Знаем мы ваше мирное величество, — обиженно сказал Ванея. — Гонка вооружений вот наблюдается. Лошадей зачем-то в армию ввели. Зачем лошадей? У меня солдаты за три дня отсюда до Офира добегают, особенно если хлыстиком погонять. Рассказал им вчера анекдот про павлина и мороженую курицу — ржут так, что земля трясётся. Зачем ещё лошади? Одна морока.

Царь Соломон сделал глубокий вдох, потом глубокий выдох — и понял, что ему придётся писать притчи до самого вечера, если он не хочет остаться без полководца.

— Прочитайте притчу какую, ваше величество, — попросил Ванея. Он часто видел раненых на поле боя, и ему показалось, что придворному коту Валерию не повредит передышка.

— «Глупый весь гнев свой изливает, а мудрый сдерживает его», — прочитал царь Соломон.

— Это вся притча? — осторожно спросил полководец Ванея после небольшой паузы.

— Вся, — сказал царь Соломон раздражённо.

— Небогато, — сказал полководец Ванея.

— Зато в ней смысла много, — обиженно сказал царь Соломон. — Высокая плотность смысла на единицу текста.

— Если изливать гнев — будет, о чём поговорить, а если не изливать — будет язва двенадцатиперстной кишки, — сказал полководец Ванея.

Царь Соломон застонал, совсем как кот Валерий, и положил ладонь на ноющий живот. В словах Ванеи, безусловно, содержалась некоторая правда.

— Вы не расстраивайтесь, ваше величество, — доброжелательно сказал полководец Ванея. — Все мы люди, все промахиваемся. Я вон из восьми раз один промахнулся (тут Ванея решил, что кот Валерий передохнул достаточно, метнул орех — и не промахнулся. Кот Валерий застонал, совсем как царь Соломон).