– Что-то не так?
Ей бы сказать «нет», сказать, что все в порядке, похлопать по краю кровати и угодливо улыбнуться. Она ведь обычно так и делала. Но сегодня у Дарси не было настроения уступать, угождать ему. Перед тем как уйти на работу, она услышала по радио одну песню, напомнившую ей место, куда она не хотела никогда возвращаться, и мать, которую она всю жизнь пыталась забыть.
Глупо, как несколько нот могут задеть душу и заставить тебя плакать. Глупо и то, что ты можешь продолжать любить того, кто много раз унижал тебя. Вот в чем крылась подлинная причина, почему она отослала шофера Ренцо – никто не увидит ее слез. Она хотела пешком дойти до метро, чтобы слезы, навернувшиеся на глаза, были незаметны под дождем. Она надеялась, что, когда придет сюда и когда итальянский любовник уложит ее в постель, ей станет легче на душе. Но легче ей не стало, а совсем наоборот. Она поняла, что потрясающий секс с шампанским в придачу, как и жизнь в тени влиятельного мужчины, не является рецептом счастья, и чем дольше она позволяет себе это, тем труднее будет вернуться в реальный мир. Ее мир.
Дарси допила чай и отставила чашку, на губах остался легкий привкус мяты и лепестков роз. Пришло время этой связи постепенно исчезнуть. И хотя она будет страшно по нему скучать, именно она должна это сделать.
Она взяла себя в руки и как можно равнодушнее сказала:
– Знаешь, я не смогу с тобой видеться какое-то время.
Ренцо повернулся от экрана и положил очки на стол. Он нахмурился и спросил:
– Ты о чем?
– У меня недельный отпуск на работе, и я собираюсь поехать в Норфолк.
Дарси видела, что он встревожился. Обычно его не интересовало, что она делает, когда находится не с ним, но иногда он задавал вежливый вопрос, вероятно, чувствовал, что этого от него ждут. Но сейчас он действительно заинтересовался.
– Что ты будешь делать в Норфолке?
Она пожала голым плечом:
– Поищу дом в аренду. Я собираюсь туда переехать.
– Ты что… уедешь из Лондона?
– Ренцо, чему ты удивляешься? Люди постоянно уезжают из Лондона.
– Знаю. Но… – Он наморщил лоб, будто сказанное ею выше его понимания. – Почему Норфолк?
Дарси была готова сказать ему, что хочет перемен – что правда, – а о подлинной причине умолчать. Голос у нее прозвучал пусть и тихо, но дрожал от злости, направленной и на себя, и на него. На его полное равнодушие к ее делам.
– Потому что там я смогу арендовать что-то, откуда открывается вид не на кирпичную стену, и где я смогу вдохнуть чистый воздух. Плата за жилье там ниже, и жизнь более размеренная, не выматывающая.
