Дарси сделала последнюю попытку. Вдруг не погасла хоть крохотная искорка надежды? Вдруг он все же не хочет с ней расставаться?
– Ничего из сказанного…
– Прибереги свои лживые слова, потому что я не желаю их слышать. Ты вне себя лишь из-за того, что я рано вернулся и раскрыл обман. Интересно, как ты собиралась объяснить отсутствие колье, Дарси? Кражей, пока ты ходила в магазин? Или обвинив кого-нибудь из прислуги?
– Ты считаешь меня способной на такое?
– А разве я знаю, на что ты способна? – холодно заметил он. – Я просто не хочу слушать то, что ты собираешься сказать. Я ухожу, и к тому времени, когда приду домой, тебя здесь быть не должно. Никаких следов твоего присутствия чтобы не было. Я не желаю больше тебя видеть. Понятно? И можешь не возвращать это проклятое колье. Уверен, цена его тебе известна – она огромная.
– Ты не заявишь в полицию?
– Чтобы всем стало ясно, кто на самом деле моя подруга и какие у нее друзья? Это, несомненно, очень поспособствует моей репутации, не так ли? Поступай с ним, как и собиралась с самого начала. – Он замолчал и стиснул челюсти, черные глаза обжигали. – Считай это оплатой за предоставленные услуги, если хочешь.
Это был последний удар. Тошнота подступила к горлу, ноги сделались ватными, в голове гул. Она попыталась схватиться за кресло, но не дотянулась и оказалась на полу, щекой на мягком персидском ковре. Перед глазами – дорогие ботинки Ренцо.
Его голос донесся откуда-то издалека:
– Избавь меня от спектакля, Дарси. Я не изменю своего решения.
– Кто тебя об этом просит? – сквозь зубы прошептала она.
Дарси увидела лишь его тень, когда он переступил через нее, и спустя минуту услышала, как захлопнулась дверь.
После этого она, к счастью, потеряла сознание.
Голос акушерки прозвучал по-доброму, но строго:
– Дарси, так продолжаться не может.
Дарси было трудно заставить губы не трястись. Строгость она переживет, к строгости и суровости она привыкла, а вот от доброты готова закрыть лицо руками и завыть, будто раненое животное. Но она должна держаться. Если она не призовет на помощь все свои силы, то ей конец.
Рука спустилась к животу.
– Вы уверены, что с ребенком все хорошо? – в четвертый раз спросила она.
– Ребенок чувствует себя замечательно. Взгляните на снимок и сами поймете. Немножко мал, но вполне здоров. В отличие от вас. – Акушерка, озабоченно нахмурилась. – Судя по вашему виду, вы слишком много работаете и не питаетесь как следует.
– Я постараюсь. Я… сокращу часы работы и стану есть больше овощей, – сказала Дарси, засучив рукав. Она сделает что угодно, потому что все, о чем она думает, – это здоровье ребенка. Он здоров. Какое облегчение! Особенно после ужаса, который она испытала, когда ее везли на «скорой». – Я могу уйти домой?
