– Чем могу помочь?
– Ты умеешь готовить? – удивленно моргнула Чарли. – Бывал раньше на кухне?
– Только в детстве, – засмеялся Рейф. – Убегал к поварам и помогал чистить яблоки, нарезать хлеб.
С некоторыми сомнениями Чарли достала две разделочных доски и два ножа.
– Можешь подготовить овощи. Я займусь луком – не люблю, когда взрослые мужчины плачут, а ты режь морковь или…
– Морковь устроит.
Ситуация была сюрреалистической. Шесть недель назад они расстались в международном аэропорту в обстановке тревоги и смятения, а сейчас Рейф помогал ей готовить ужин, словно они были пожилой семейной парой, прожившей в гармонии много лет.
Чарли показала, как резать морковь по диагонали для быстрой обжарки. Рейф следовал ее инструкциям. Пока они мелко рубили сладкий перец, лук-шалот и имбирь, Чарли расспрашивала о Тобиасе, Матильде, Гийоме и Хлое. Подняв голову, Рейф лукаво усмехнулся:
– Они все передавали тебе привет.
– Спасибо, – покраснела удивленная Чарли, решив воздержаться от дальнейших расспросов. Она деловито поставила вариться рис, достала из шкафа рыбный соус, смешала с соевым, добавила кунжутное масло, мед и размешала все в мисочке. Поставив сковородку-вок на газ, она бросила в кипящее масло чищеные креветки, методично перемешивая их с чесноком и чили. В голова крутились десятки вопросов, но таких личных и важных, что задать их в суете казалось столь же опасным, как бежать по минному полю. Что на самом деле думает Рейф?
– Когда ты добавишь овощи? – спросил он, вставая рядом с ней.
– Скоро. Они быстро жарятся.
– Запах умопомрачительный.
Ее кожа горела, но не от жара плиты, а от его близости.
– Ты… не накроешь на стол? Тарелки и чашки в шкафу, а приборы в ящике.
На черные подставки Рейф поставил белую посуду и разложил ножи и вилки с красными ручками. Чарли выложила рис и креветки в две керамические миски.
– Вино! – спохватилась она. – Холодное белое в холодильнике. Я достану бокалы.
Впрочем, ей было ясно, что тактика затягивания больше не работает – все было готово. Рейф сидел за столом напротив нее со счастливым выражением лица и олицетворял мужскую сексуальность. Даже в отсутствие гламура в ее маленькой кухне за домашним ужином принц Монтеня Рафаэль выглядел, как всегда, неотразимым. Более того, она знала, что больше не сможет оттягивать важный разговор, вокруг которого крутились мысли, хотя сам Рейф не спешил начинать его.
– Настоящий деликатес, – сказал он, – восхитительный аромат.
