Южен пришёл к выводу, что Асы хотели отдалить наступление его собратьев на несколько шагов, например, пирамиду взорвать или даже всю сеть, но не более, однако ощущение опасности засело глубоко в его разуме. Тревога укоренилась и намекала ему, что всё не так просто, а уничтожением капища тут не обойдётся.
Чёрная энергия, огородившая Асмодея удерживала все нападки, множество драконьей маны разбилось о силовой щит, и при проявлениях он выглядел уже не так привлекательно, как вначале, растерял гладкость и целостность. Воины Шана вгрызлись в Лега мёртвой хваткой, ну а Орта – плевать он на них хотел, выпустил собранную ману в крайнюю левую искру, скорлупа вновь лопнула и сжалась, по появившимся стыкам. Он действовал, оставаясь оловянным солдатиком, рабом или чьей-то игрушкой, словно всё происходящее было в него запрограммированно. Пораженная искра источила страшный треск, визг, закладывающий уши, а из той, что уже была испорчена, издавалось глухое гудение.
Осуществив второй выстрел, Ирмант сильно потратился, лучи смерти несли в себе просто невероятную мощность. Чёрное пламя на нём погасло, а сам лунатик припал на колено, зато напряг шею, выпрямив голову, словно проснулся, но увы - нет. Глаза были открыты, но залиты исключительно чёрным, без каких-либо зрачков.
Зловредные Опустошители добились своего, почти раскурочив стекло, выбив небольшой фрагмент и пустив длинную трещину по всему куполу. Асмодей, или его тело, расставил руки, будто оперев их на невидимый круглый стакан, которым накрылся и всё, что было под стеклом, заполнилось мглою, как полиуретановой пеной. Выглядело так, словно Орталеон укрепил защиту, однако в следующем набеге ящеров стало ясно, что вещество, заполнившее личное пространство Сейтлера, было агрессивной субстанцией, а не средством обороны. Ближайший удар расколол силовое поле, а тёмная мана сжатая в неё, разом вырвалась, как из взорвавшегося пропанового баллона. Высвободившаяся атма стала небольшим облаком, однако подобно кислотному токсину или химическому оружию, поразило всех, кого настигла, а именно двух элитных стражей и пять Опустошителей, дальше пепельная туча не пошла, наоборот, процесс развернулся вспять, а мана стянулась, прорисовав в воздухе чернильную кляксу, объёмное пятно или странный знак.
В дыму показался Ирмант, он поднялся, а лишняя густота поделилась на несчитанное число кругляшей, одновременно разлетевшихся резиновых шариков, подчиняющихся тому же, что управляло Сейтлером. Сгустки энергии приняли вид воронов, полноценно повторив все очертания, кроме естественного - блеска глаз. Копии птиц единожды поднялись под потолок и сразу пикировали по ящерам, часть - обретая черты лезвий и врезаясь, а другие - разбиваясь о драконов, как фигурные упаковки с сухим порошком, чёрным рассыпчатым рыхлым реагентом, поражающим цели, а главное от каждого вида атаки требовалась отдельная защита, предугадать реакцию каждой ящеры не могли, а следовательно и спастись. Ещё им мешало покрытие пола, чёрное масло взбунтовалось, загустело и полезло верёвками по их ногам подставляя под удары и сковывая конечности. Стая воронов покосила драконов сплошняком, пройдя по ним как чума, сразу по всем. Кому не хватило одного ворона, кто смог увернуться или отбить, получал двух, не жалея, спел погубил каждого, всех Опустошителей постелил штабелями. Лишние летающие творения попадали в пол и в уже убитых, с большущим излишком в соотношении.
