— «Это всего лишь совместные игры». Легко тебе говорить!
— Саймон, успокойся. Просто сделай глубокий вдох. Если не хочешь, не ходи туда, но уверяю, в этом нет ничего страшного.
Я невесело усмехнулся, представив себе себя — здоровенного мужика, который до смерти боится пойти на совместные игры.
— Ох, Рейчел. Мне кажется, что со мной Джейк скоро будет проводить уик-энды в полном одиночестве, слушая альтернативную музыку и читая всякий бред вроде Сильвии Плат.
— Не смеши меня.
Я и сам понимал, что мои опасения, мягко говоря, притянуты за уши.
Затем я вспомнил свое детство, как однажды, когда мы учились в четвертом классе, мой лучший друг во всеуслышание объявил в классе, что я до сих пор смотрю мультики. После этого случая я смертельно обиделся на него и больше с ним не разговаривал. Да, много было таких моментов — обид и огорчений. Но поскольку вся наша жизнь состоит сплошь из воспоминаний, пусть они лучше будут хорошими, чем плохими, правда? Поразмыслив еще немного, я пришел к выводу, что мой ребенок нуждается в этих чертовых совместных играх.
— Саймон, дорогой, неужели это тебя настолько пугает?
— Да ничего подобного, — ответил я, чувствуя прилив сил от только что принятого правильного решения.
— Ничего я не боюсь, просто настоящему мужчине не по душе всякие там игры в песочнице. Ладно, так и быть, сходим туда как-нибудь.
Рейчел с облегчением рассмеялась, и я тоже улыбнулся, почувствовав приступ приятной ностальгии.
— Вот это тот Саймон, которого я люблю, — сказала жена.
— Смотри не забудь об этом до вечера, — проворковал я в ответ.
Лэйни, которой на тот момент исполнилось пять месяцев, просыпалась, как маленький ангелочек. С первого дня своей жизни дочурка казалось счастливой, открывая глазки, как будто радуясь тому, что день настал, и пришло время исследовать мир. И, наоборот, Лэйни терпеть не могла автомобильное кресло и люльку за то, что они ограничивали ее свободу. Я поднял из кроватки свою тепленькую фасолинку и прижал ее к груди, чувствуя, как тепло дочери передается мне. И мир сразу начал казаться вполне сносным.
— Можно мне ее подержать? — попросил Джейк, прижимаясь к моей ноге.
— Подожди-ка, приятель. Давай сначала поменяем ей памперс.
Он нахмурился и сердито попятился вон из комнаты.
— Эй, Джейк, постой! Я дам тебе подержать сестренку, когда переодену. А потом мы пойдем в парк. Я возьму твой велик, — пообещал я сыну.
Поскольку погода не улучшилась, я надел на Лэйни комбинезон, такую универсальную штуку, три в одном: носки, штаны и рубашка с длинными рукавами. Комбинезон, конечно же, был розовый, как почти вся ее остальная одежда. У Лэйни не было ничего, что бы досталось ей в наследство от Джейка, потому что я, считай, загубил все его вещи. Я нещадно запихивал в стиральную машину и сушилку всё подряд, не разбираясь, черное это, белое или зеленое, и не имел ни малейшего представления о том, какого цвета все окажется в итоге. Может, я просто я прикидывался таким тупым? Лэйни повезло гораздо больше. И теперь, умудренный опытом, я почти справлялся с тем, чтобы она выглядела так, как хотела ее мама.
