Что такое «люблю» | страница 32



– Я поднимаюсь!


Он залезла довольно быстро – мне приходилось только поддерживать веревку, в остальном Карен справилась сама. Уже совсем скоро на камни легла ее рука со сбитыми в кровь костяшками. Я схватилась за нее, подтягивая вверх. Несколько секунд – и Карен крепко обняла меня, вся исцарапанная, грязная и мокрая. Она торопливо ощупала теплые камни под собой, словно убеждаясь, что выбралась, мимоходом вытерла глаза и выпрямилась.

– Давай скорее. – Я потянула на себя веревку.

Карен принялась завязывать петлю на конце.

– Ты здесь?! – я крикнула в ущелье. – Мы сейчас спустим веревку, слышишь?!

Ответа не последовало. Я почувствовала, как внутри все застыло.

– Волк… – старое прозвище вырвалось само по себе, откуда-то из глубины. – Волчик!


Я уже давно не называла брата так – с тех пор, как он начал ворчать, что это детский сад. Показалось даже, что горы вокруг стали выше из-за того, что я стала меньше ростом. О кличке знали только мы с мамой. Все началось с футболки с волком – она была у брата, сколько я себя помнила. Уверена, она и сейчас валяется где-нибудь в шкафу, потрепанная и рваная, хотя он вырос из нее много лет назад. Мне казалось, волк на картинке был похож на моего брата – такой же большой и сильный. Я никогда не верила, что эти звери могут быть плохими, как во всех сказках и мультиках. Волки были похожи на собак, капитанов называли «морские волки», и мой собственный волк защищал меня каждый день.

– Волчик. – Я хваталась за ту футболку, задирая голову и просительно заглядывая брату в глаза. – Ну пожалуйста!

– Такого даже слова нет, – сердился брат, отцепляя мои руки от растянутой ткани.

Вздыхал, хмурился, а потом брал и делал то, о чем я его просила.

Когда я просыпалась ночью от кошмарного сна, то звала брата именно так. И он всегда приходил на помощь. Теперь помочь ему должна была я.


– Здесь, – чуть слышно донесся снизу глухой кашель.

Я выдохнула сквозь зубы.

– Напугаешь меня так еще раз… Жди, сейчас!


Веревка дрожала у Карен в руках, я помогла ей затянуть узел.

– Спускаем! – Карен крикнула, и мы опустили веревку в ущелье. – Просунь руку в петлю, чтобы она у тебя под мышкой была! Будет проще держаться!

– Дерни веревку, когда тебя поднимать! – я села на корточки на самом краю и принялась ждать.

Снизу не донеслось ни звука. Только веревка прошуршала по стене.

– Эй?! – голос Карен сорвался.

– Не смешно! – глупо вырвалось у меня.

Тишина.

Лицо брата бледнело в полумраке ущелья. Веревка мирно свисала рядом.