Вчера папа смотрел, как я победила посев номер семь. Он чуть ли не впервые пришел меня поддержать. Он никогда не бывал на соревнованиях по теннису, но я знала, что ему там понравилось. Еще он увидел собственными глазами, что тут высокие стандарты и что мы не просто перебрасываемся мячом через сетку, стараясь не сломать наманикюренные ногти.
Вчера папа отчаянно молился за меня, чтобы я выиграла. Я поглядывала на него и видела, как он наклонил голову и сжал руки.
— Папа, ты молился за меня? Ты смотрел, как я играла? — спросила я у него, когда все закончилось. Он улыбнулся и ничего не ответил. Я увидела седые волосы на его голове — не думаю, что папе нравилось смотреть соревнования: очень уж он переживал за меня. — Знаешь, кажется, помогло, так что продолжай.
— Привет, Билл, — сказала я, открывая дверь.
— Как ты себя чувствуешь? Нервничаешь?
— Очень.
— Не надо. Думаю, ты можешь выиграть. — Он протянул мне конверт. В нем лежала красная гвоздика. — Это на удачу. Давай встретимся через полчаса и потренируемся перед матчем. Идет?
Билл ушел. Я села на ступеньку и прочла его письмо.
Дорогая Элис. Поздравляю! Это достижение. Ведь многие теннисисты мечтают только о том, чтобы попасть на Национальный чемпионат, а ты даже оказалась в четверке лучших. Ты, без вопросов, одна из лучших молодых теннисисток Британии, и этот факт должны признать все. Ты добилась этого благодаря старанию, мастерству, мужеству и здравому смыслу и стала настоящим подарком теннису в целом и хэмпширскому теннису в частности.
Тебе больше ничего не надо доказывать. Ясно, что ты выдающаяся спортсменка, и теперь ты можешь испытать себя и посмотреть, насколько далеко ты сумеешь продвинуться. Отдай этому все, что у тебя есть, и отныне позволь своим природным талантам вести тебя вперед на восхитительную территорию высоких достижений.
Ты уже удивила многих в теннисе, теперь сыграй так, как ты еще никогда не играла, и удиви даже себя.
Тебе это по силам. Получай удовольствие и бей по мячу так, как умеешь только ты.
С любовью и пожеланием удачи. Билл.
Прочитав это письмо, я наконец осознала, что все усилия, тренировки, поездки делались не зря. У меня теперь было все.
Я играла сегодня против девочки из Южного Уэльса, тоже несеяной. На этом турнире был выбит буквально весь посев. Мы, игроки, пели, подражая Фредди Меркьюри: «Еще один посев повержен в прах».
Я знала, что могла выиграть. Ожидалось, что победит она, но я больше уже не испытывала страха перед другими игроками. Так много зависит от того, кто хорошо играл в этот день. Теперь мне все знакомо: формат, судьи, лица. Я все-таки нервничала, но когда выходила на корт перед игрой, я знала, что все будет хорошо. Я наслаждалась этими минутами, хотя мама всегда говорила, что на корте я выглядела несчастной, словно меня наказали. Но это только оттого, что я очень сильно сосредотачивалась. Мы все так выглядим. Если я выиграю, моя фотография будет в газетах, и я выйду в финал, где нам будут перед матчем дарить цветы, как в Уимблдоне. Я очень хотела выиграть, потому что этого никто не ожидал. Я темная лошадка.
