— Ну да, ну да, — скромно потупилась Игнатьевна, — у меня даже в голове перепутались все границы! Священные камни Европы, по которым ступала то одна, то другая нога Достоевского. Как всё это дорого сердцу русского сочинителя!
— Да уж ещё как дорого. — Я не знал, как бы полюбопытствовать, не нанося обиды директору российского издательства. — А где ты впервые ясно ощутила, что ты — русская?
— Как где? В консульском отделе Немецкого посольства при получении Шенгенской визы. Я вначале растерялась и стала в очередь к окошку для дипломатов, думала, меня пропустят как африканку. Но не тут-то было! Раз по культурному обмену, значит, русскую культуру представляю. Ещё добавили можете ваши бумаги не показывать, это лишнее, и так видим, что культура и что русская!
Директор изящно стряхнула пепел в пепельницу, изготовленную в форме раскрытой книги. Докуриваешь сигарету и захлопываешь книгу, чтобы не воняло. Удобно.
— На границах, правда, — щебетала Игнатьевна, — не без путаницы, в Шереметьеве в аэропорту спросили — есть ли зелёные, я поняла так, что имеют в виду зелёных мартышек, вроде бы разносчиц СПИДа, и даже обиделась. Во Франкфурте-на-Майне тоже сразу спрашивают — на съезд зелёных? Я закивала, чтобы лишних вопросов не задавали. Я ведь по-немецки только чуть-чуть нахваталась на курсах в институте Гёте. Спросили ещё только, нет ли у меня чего в защёчных мешках.
— А как же без языка стихи-то читать? Перед заграничной аудиторией? Только по-русски? — несколько ехидно спросил я.
— Конечно, по-русски! Я только начну читать, как публика стонет толль, толль, это у них значит классно! Сам звук ведёт к восторгу! А потом уже и вообще слова сказать не давали, только выйду на сцену рукоплескания. Только рот раскрою — аплодисменты. Ручку подниму, чтобы все утихли, — и тут овации. Но это уже после вручения Пушкинской премии.
— Чем обосновывалась премия? Была ли какая-то формулировка?
— При чем здесь формулировка, вообще формальности, когда дело касается поэтического творчества! — Мартышка сделала вид, будто возмутилась самой постановкой вопроса, но потом победоносно подняла на меня красноватые глазки и завершила: — Ну это же известно не только ведущим
европейским славистам, что Пушкин был похож на обезьяну! Кстати, тоже выходец из Африки…
— Ах да… А не объяснили, почему Пушкинскую премию дают в Гамбурге?
— Почему в Гамбурге? Потому что деньги есть! — Мартышка на секунду задумалась и блеснула эрудицией: — У Гоголя в «Записках сумасшедшего» где луну делают? В Гамбурге! А теперь вот Пушкинскую премию дают!
