Весна, лето, осень, зима. Что такое зима? Отдых. Молодость, зрелость, старость, смерть.
Что такое смерть? Сон. Лес знает, люди не знают. Узнайте же, любящие души! Смерти нет, есть только Время. Смерть есть мера Времени. Отмерив свою меру, Смерть уйдет. И снова придет Жизнь.
И это показано в балете «Лесная песня». Снова в ожившем лесу сходятся юноша и девушка. Существа, рожденные друг для друга, находят родную душу. Почему? Потому что любовь их вечна. Вечность сильнее Времени. Время слуга Вечности. Но Вечность только слуга Любви. Пройдет положенное, умрет и Вечность. Но Любовь пребудет. Любовь есть Жизнь. Жизнь же конца не имеет.
* * *
Так говорил балет в Киевском государственном театре в октябре 1960 года.
Я допускаю, что другие зрители поняли «Лесную песню» иначе. Но я понял так.
Несомненно одно, что постановкой все мы были восхищены.
Нечто о религии
Итак, мне приходится покидать Киев. Но как же побывать в Киеве и не задуматься над религиозными вопросами— это все равно что по поговорке «побывать в Риме и не увидеть папы».
Киев — древнейший религиозный центр русского народа, и с религией неразрывно связана тысячелетняя его история. Пусть сейчас Советская Россия отреклась от всякой религии и развивается под знаком атеизма, но поговорка, на этот раз греческая, говорит: «И сами боги не могут сделать бывшее не бывшим».
Как же сплелось атеистическое настоящее с религиозным прошлым в этом самом древнем городе русском?
Этот предмет очень трудный и очень сложный. Вся государственная и общественная жизнь подчинена велениям атеистических воззрений современного советского общества. Это надо помнить и учитывать как основной фактор. Будет ли это промышленность, заводы, будет ли это строительство, будет ли это воспитание, вся школа, низшая, средняя и высшая, — все это проникнуто духом атеизма. И в этом смысле не надо делать себе никаких иллюзий и тем не менее…
И тем не менее религия существует и даже весьма ярко выражается самой внешностью города.
Когда входишь в Лавру, острые впечатления вихрятся вокруг. Крутые спуски и подъемы. Каштаны большой старости; старинные здания церковного стиля. Красота прошлого, обаяние ушедшего.
* * *
И вот я у входа в «Ближние» пещеры. До «Дальних» сегодня не добраться.
Вход в темное подземелье светлый. Это многостекольное здание как бы преддверие храма. На стенах старинные картины (трудно назвать их образами), изображающие ад и рай. Впрочем, больше — ад. Я не имел времени рассмотреть их, как они того заслуживают.
