Арден одновременно испытывала облегчение оттого, что у Дауда будут оба родителя, и страх по поводу того, как сильно изменится их жизнь. Захочет ли Идрис, чтобы его сын одну половину года жил в Великобритании, а другую половину в Захрате? При мысли о расставании с ребенком ее сердце словно пронзил острый нож. Потом она приказала себе не делать поспешных выводов.
Она заметила, что Идрис снова разговаривает с Даудом на своем родном языке и даже учит его какой-то фразе. Дауд улыбался все шире, повторяя простые звуки. Арден знала, что, несмотря на трудности, которые ждут ее и Идриса, полноценная семья будет для Дауда бесценным приобретением.
Майша вернулась, и Идрис встал.
– Пока, дядя. – Дауд помахал Идрису рукой.
В ответ Идрис сказал что-то сначала по-арабски, а потом по-английски:
– Спокойной ночи.
Арден подошла к кровати и поцеловала мальчика, отодвигая со лба его шелковистые темные волосы:
– Спокойной ночи, милый.
– Пока, мама. – Он прижал руку ко рту, а потом выставил ее вперед, посылая матери воздушный поцелуй.
Арден, несмотря на нервозность, улыбнулась. Она заставила себя отвернуться от сына и напомнила Майше, чтобы та позвала ее, если возникнут проблемы. А потом Арден вышла за Идрисом из комнаты.
– Какому слову ты научил Дауда? – спросила Арден через стол, который накрыли на двоих в укромной гостиной.
Она выглядела уставшей и напряженной, но Идрис по-прежнему ее хотел. Она не наряжалась на ужин, на ней были джинсы и футболка. У нее были чуть подкрашены ресницы, а на губах – блеск для губ. Идрис боролся с желанием к ней прикоснуться.
– Баба. – Идрис передал ей тарелку с жареным ягненком, потом положил мяса себе на тарелку.
– Что это значит?
Она не смотрела на него, накладывая себе салат. Она избегала взгляда Идриса с тех пор, как вышла из спальни. Казалось, она обижена.
Неужели она не замечает, как их непреодолимо влечет друг к другу? Или она притворяется? Она даже не пытается произвести на Идриса впечатление. Возможно, она его презирает.
Он не знал, что рассердило его сильнее: ее притворство или то, что она скрывала от него ребенка.
В мягком освещении ее волосы приобрели золотистый оттенок. Идрис отчетливее чувствовал дразнящий аромат цветов апельсина.
Арден Уиллс увлекла его, отчего стала для него опасной. Идрис не имел ни малейшего желания позволять кому бы то ни было управлять его эмоциями. Не после того, как несколько лет подряд он сутками работал и доказывал свою состоятельность народу. Он был самым молодым шейхом за последние двести лет. Он потратил слишком много сил для будущего своей нации.
