Государство кереитов, или каракитаев[127], сменило тюрков после их ухода из Северной Азии. Они быстро расширили свои владения от Великой Китайской стены до Гиндукуша; и в первый год XI века их правитель, как рассказывают несторианские миссионеры, обратился в христианство благодаря чуду и с двумя сотнями тысяч подданных согласился принять крещение. Ревностные и бесстрашные проповедники этой церкви пересекли неведомые земли от Багдада до Китая и, бросив вызов всем опасностям и глядя в лицо бессчетным угрозам, распространили свое учение и веру в сердце Китайской империи. Там на протяжении сотен лет, бесчисленных переворотов и гражданских войн всходили посеянные ими семена, и они по сию пору сохраняют храмы и монастыри во многих районах Китая; и извращенные всходы христианства, которое теперь исповедуют местные китайские мятежники, давно и упорно сопротивлявшиеся влиянию и власти Маньчжурии, видимо, представляют собой всего лишь рассеянные остатки веры, которую столь горячо насаждали эти истовые миссионеры. Правитель каракитаев, обращенный в христианство, построил церковь на равнине к северу от пустыни Гоби, посвященную святому мученику Сергию, и поставил там алтарь и крест. Его преемники, по обычаю восточных народов, объединили в своем лице царскую и духовную власть, и кереитский хан, который в XII веке вторгся в Персию, разгромил Экбатану и перешел через Тигр, прославился и прогремел в Западной Европе, так что его жизнь породила популярную в Средние века легенду о чудесном царстве пресвитера Иоанна, поскольку слово «хан» европейцы по ошибке приняли за «Иоанн». Так как это был его титул и его, разумеется, носили все правители, европейцы решили, что татарский царь наделен даром бессмертия или чрезвычайно долгой жизни, ведь путешественники, возвращаясь из поездок в Азию, время от времени по-прежнему привозили известия о том, что они слышали или видели касательно великолепного двора пресвитера Иоанна.
В 1046 году кереиты, которые теперь правили всей Центральной Азией, через сорок пять лет после крещения, завершили покорение Кашгара. Они мимоходом описываются в письме митрополита Самарканда к его начальнику, несторианскому патриарху в Багдаде. «Народ, – говорит он, – многочисленный, как саранча, открыл для себя проход через горы, кои отделяют Тибет от Китая, где, согласно древним историкам, следует искать врата, поставленные Александром Великим. Оттуда они проникли в Кашгар. Там сидят семь царей, каждый из них возглавляет семьсот тысяч всадников. Первый из них именуется Назарет, что значит «Владыка по Божьему изволению». Они смуглы, как индийцы, не моют лиц, не обрезают волос, а заплетают и прикрепляют их на макушке в виде венца, который служит им вместо шлема. Они превосходные лучники. Еда их проста и не очень обильна. Они прежде всего ставят справедливость и сострадание».
