Дурно соображенная экспедиция Вара (10 по Р. X.) и вечный пробел, оставлеяный ей в нумерации легионов, были как бы пугалом, отвратившим римскую мысль от великой Германии. Один Тацит постиг важность этого края для равновесия мира. Но разрозненность германских племен усыпляла беспокойство, которое должны бы были почуствовать прозорливые умы. Пока эти племена, действительно более скдонные к местной независимости, чем к централизации, не составляли военного союза, они внушали мало опасений, Но их союзы были опасны. Известно, к каким последствиям привел союз франков, образовавшийся в III веке, на правом берегу Рейна. Около 166 года могучая лига образовалась в Богемии, Моравии и северной части теперешней Венгрии. Тогда впервые услышаны были названия мелких племен, впоследствии сделавшихся известными всему миру. Началось великое передвижение варваров. Германцы, до тех пор отражавшие все нападения, сами перешли в наступление. Плотину размыло на Дунае, в пределах Австрии и Венгрии, в стороне Пресбурга, Коморна и Грана. Все германские и славянские племена, от Галлии до Дона, маркоманы, квады, нариски, гермундуры, свевы, сарматы, виктовалы, роксоланы, бастарны, костобоки, алланы, певсины, вандаши, язычи, как-будто сговорились прорвать границу и наводнить империю. Но давление шло издадека. Теснимая северными варварами, вероятно готами, вся славянская и германская масса пришла в движение. Эти варвары, с женами и детьми, требовали, чтобы их допустили в империю и дали им землю или денег, предлагая себя в обмен для военной службы. Шло настоящее человеческое наводнение, Линия Дуная была прорвана. Вандалы и маркоманы заняли Паннонию; Дакию истоптали разные племена: костобоки прошли до Греции; Ретия и Норика были завоеваны; маркоманы перешли через Юльевские Альпы, осадили Аквилею и разорили весь край до Пиавы. Римская армия не выдержала грозного столкновения; пленных уведено было множество. Италия глубоко взволновалась; говорили, что со времен Пунических войн Риму не приходилоеь. подвергаться такому страшному натиску.
Вполне достоверна истина, что философское усовершенствование законов не всегда соответствует развитию государственной силы. Война дело грубое; она требует грубых людей; поэтому часто случается, что нравственные и общественные улучшения приводят к упадку военной силы. Армия - остаток варварства, который развивающийся человек сохраняеть, как необходимое зло. Между тем, редко случается, чтобы с успехом шло то, что делается за неимением лучшего, без прямого желания. Уже Антонин имел сильное отвращение к применению оружия; в его царствование лагерные иди походные нравы значительно смягчились. Нельзя отрицать, что при Марке Аврелии римская армия утратила часть прежней дисциплины и силы. Набор совершался с затруднениями; заместительство и прием на службу варваров совершенно изменили характер легиона; конечно, и христианство уже стало отвлекать лучшую часть государственной силы. Если подумать, что, рядом с этим обветшанием, волновались не имевшие отечества толпы, ленивые к обработке земли, любящие только убийство, охочие только к побоищу, хотя бы со своими, то станеть ясным, что предстояло большое перемещение рас. Цивилизованное человечество еще недостаточно укротило зло, чтобы предаваться мечте о прогрессе путем мира и нравственности.
