Ясно, что это учение было прямой противоположностью идее католичества, стремившегося к преобладанию, и сущность которого заключалась в том, чтобы держать двери открытыми для всех, Католики признавали церковь, какой она была, с ее несовершенствами; они полагали, что можно быть грешником, не переставая быть христианином. Для монтанистов эти два выражения были несогласимы. Церковь должна быть целомудренна, как девственница. Грешник исключался из нее самим фактом свосго греха и терял с тех пор всякую надежду на возвращение в ее лоно. Отпущение грехов церковью не имеет значения. Только праведники могут располагать тем, что свято. Епископы не имеют никакого преимущества в том, что касается даров духовных. Только пророки, органы Духа, могут удостоверять, что Бог простил.
Благодаря чрезвычайным проявлениям пиетизма внешнего и частью хвастливого, Пепуза и Тимиум действительно становились как бы святыми городами. Их называли Иерусалимом, и сектанты старались сделать их центром ыира. Туда стекались отовсюду, и некоторые утверждали, что, согласно предсказанию Присциллы, идеальный Сион там уже создавался. Разве экстатическое состояние не было временным осуществлением царствия Боасия, которому положил начало Иисус? Жены покидали своих мужей, как при скончании человечества. Каждодневно воображали, что облака разверзаются и новый Иерусалим выступает на небесной лазури.
Правоверные и в особенности духовенство старались, конечно, доказать, что влечение этих пуритан к вечному не вполне отрывало их от земного. Секта располагала центральной кассой пропаганды. Сборщики, побуждавщие к приношениям, рассылались во все стороны. Проповедники получали вознаграждение; в воздаяние за сеансы или аудиенции, пророчицы получали деньги, одежды, дорогие подарки. Ясно, что это давало оружие против мнимых праведников. У них были свои исповедники и свои мученики, и это всего более печалило правоверных, которым бы хотелось, чтобы мученичество было критерием истинной церкви. Поэтому для уменьшения заслуг этих сектантских мучеников не скупились на злоречие. Когда Фемизон был арестован, рассказывалось, что он деньгами откупился от преследований. Некто Александр также был посажен в темницу, и правоверные успокоились тогда только, когда изобразили его вором, вполне достойным своей участи и имевшим судебное дело в провинциальном архиве Азии.
Глава 14. Сопротивление правоверной церкви
Борьба прододжалась более полувека, но победа была несомненна с самого начала. Против так называемых фригастов было одно, очень важное обстоятельство: они делали то же, что делалось апостолами, когда уже целых сто лет свобода духовных даров была лишь неудобством. Церковь сложилась уже слишком крепко, чтобы неповиновение фригийских исступленных могло ее поколебать. Праведниками, выставленными этой велнкой школой аскетизма, восхищались; но огромное большинство верующих отказывалось бросить своих пастырей для следования за бродячими учителями. Монтан, Присцилла и Максимилла умерли, не оставив преемников. Торжеству правоверной церкви много способствовал талант ее полемистов. Аполлинарий Геирапольский возвратил в лоно всех не ослепленных фанатизмом. В книге, которая считалась одной из основ христианского богословия, Мильтиад развил положение, что "пророк не должен говорить в исступленном состоянии". Около 195 года, Серапион Антиохийский собрал свидетельства, осуждавшие нововводителей. Климент Александрийский предположил их опровергнуть.
