«ЭТОЙ СТРОНОЙ ВВЕРХ» (написано вверх ногами).
И тут ящик начал ругаться. Приглушенно и на иностранном языке, но с ясной интернациональной сутью.
— Э… привет, — сказал Джереми.
Ящик покатился и приземлился на бок, выдав ещё один поток ругательств. Внутри послышались приглушенные удары, несколько более громких проклятий, и ящик вновь оказался стоящим предполагаемой крышкой вверх.
Кусок доски скользнул в сторону и на улицу со звоном вылетел лом. Голос, что прежде изрыгал проклятия, произнес:
— Не будете ли вы так рафлюбефны?
Джереми вставил лом в подходящую прореху и нажал. Ящик развалился на части. Инструмент выпал из рук Джереми. Внутри оказалось… существо.
— Я не понимаю, — сказало оно, стряхивая с себя кусочки упаковочного материала. — Девять проклятых дней беф проблем, а эти идиоты не могли пофтавить его как надо.
Оно кивнуло Джереми.
— Доброе утро, фэр. Полагаю, вы мифтер Джереми?
— Да, но…
— Меня фовут Игор, фэр. Мои рекомендации, фэр.
Рука, больше похожая на сплошную производственную травму и державшаяся одним куском только благодаря множеству швов, сунула Джереми связку бумаг. Он инстинктивно отшатнулся, но тут же смутился и взял их.
— Я думаю здесь какая-то ошибка, — сказал он.
— Нет-нет, не ошибка, — сказал Игор, вытаскивая матерчатую сумку из-под обломков ящика. — Вам нуфен афифтент. И оно пришло афифтировать, ф Игором вы не ошибетефь. Вфе фнают это. Может, уйдем иф-под дофдя, фэр? У меня от него колени рфавеют.
— Но мне не нужен ассисте… — Начал Джереми, но это было не совсем правдой. Он не мог держать ассистента. Они у него не задерживались даже на неделю.
— Доброе утро, сэр! — раздался веселый голос.
Появилась ещё одна тележка. На этот раз сияющая гигиенической белизной и наполненная разнообразными молочными продуктами и с надписью «Рональд Соха, молочник» на боку. Сбитый с толку Джереми посмотрел прямо в улыбающееся лицо мистера Сохи, держащего по бутылке молока в каждой руке.
— Одна пинта, сударь, как обычно. А может ещё одну для вашего друга?
— Э, э…, э… да, спасибо.
— Да, и йогурт на этой неделе особенно удался, сударь, — приободрившись предложил мистер Соха.
— Э, э…, думаю, нет, мистер Соха.
— Нужны яйца, сливки, масло, пахта или сыр?
— Вообще-то нет, мистер Соха.
— Ну, хорошо, — сказал мистер Соха, ничуть не расстроившись. — Увидимся завтра.
— Э…, да, — сказал Джереми вслед повозке.
Мистер Соха был его другом, то есть, согласно ограниченному социальному словарю Джереми, тем «с кем я говорю раз или два в неделю». Он одобрял молочника, поскольку тот был систематичен и пунктуален и забирал бутылки со ступеней каждое утро, когда часы били семь.
