— Могу! — всхлипнув, но вместе с тем несколько вызывающе сказала она.
— Так! Слушаю.
— Я не из хулиганства сюда пришла, — сдерживая рыдания, проговорила Самбо. — Я хотела конструкцию поломоечной машины узнать.
— Позволь! Что ты хотела узнать?
— Конструкцию поломоечной машины. Вот плоскогубцы! — Самбо вынула из кармана плоскогубцы и потрясла ими перед своим носом. — Я хотела снять эту... ну, в общем, эту штуку, которая закрывает машину, посмотреть, как она устроена. Я понимаю, конечно, что это очень глупо, но... у меня другого выхода больше не было.
Самбо заплакала.
— Во как! — сказала девушка, которую Маша свалила на пол.
— Ну погоди! Ну, ты перестань плакать! — сказал товарищ Юрошин. — Ну, ты объясни нам: почему же другого выхода не было? Что, ты днем не могла обратиться к кому-нибудь из служащих и спросить, как устроена эта машина?
— А потому выхода не было... потому, что Люська... потому что Заноза... потому что моя сестра... — пробормотала Маша и заплакала так, что уже ничего нельзя было разобрать.
— Хорошо, перейдем на другую тему, — сказал товарищ Юрошин. — У твоих родителей есть телефон?
— Есть, — сквозь слезы ответила Маша.
— Ну вот, скажи нам телефон, скажи нам имя-отчество отца или мамы, и мы позвоним, чтобы они за тобой приехали. — Товарищ Юрошин взглянул на пожилого милиционера: — Я думаю, этим можно ограничиться. Как вы считаете, а?
Милиционер пожал плечами, ухмыльнулся, переглянулся с другими милиционерами.
— Да уж не знаю, — неопределенно сказал он.
— Надо принять во внимание, что человек за делом пошел, а не для баловства. — Товарищ Юрошин обратился к Самбо: — Ты правду говоришь, что техникой увлекаешься?
— Я в Клубе юных конструкторов состою. При школе.
— И вы задумали поломоечную машину построить, чтобы полы в классе мыть?
— Да. Только это не я задумала, а моя младшая сестра.
Работница, которую Самбо свалила, хлопнула себя руками по бедрам.
— Ну и девки теперь родятся: и дерутся не хуже, чем мальчишки, и конструкции у них какие-то там... — Она внезапно двумя руками пожала руку Самбо. — В общем, я тебя прощаю. Дамочки, пошли, а то за нас тряпки сами работать не будут.
Девушка ушла в коридор, за ней удалились ее подруги. Стали расходиться и другие рабочие. Товарищ Юрошин вынул из кармана шинели большой блокнот, записал телефон родителей Самбо, имя-отчество ее отца. Он вырвал листок из блокнота и передал его дежурному по станции.
— Позвоните, пожалуйста, товарищ Кузнецов. Пусть Михаил Андреевич возьмет такси и приезжает за своей авантюристкой. Ну... хотя бы к вестибюлю на «Площади Революции».
