Они стояли над углублением, имеющим форму огромной чаши поперечником в несколько десятков метров. В первый момент Яну показалось, что это отражающее черный небосвод озеро. Лишь присмотревшись, он заметил, что созвездия деформированы, уменьшены.
Это было зеркало. Сознательно ли Траут привел сюда Яна именно ночью, когда даже Марс не светил, и, не предупредив, поставил над краем параболоида? Сам он стоял рядом, в темноте.
Ян был ошеломлен. «Словно спокойное озеро!» — вырвалось у него. Он повернулся в сторону Траута, и лобовой рефлектор его шлема на мгновение осветил лицо ученого. Траут улыбался! Это длилось долю секунды, сноп света словно смахнул с его лица загадочную меланхолическую улыбку, превратив ее в какую-то неопределенную гримасу. Траут беспокойно шевельнулся, будто его поймали на чем-то постыдном.
— Идем! — скрипуче сказал он. — Довольно романтики! Это не озеро, а всего лишь гамма-отражатель. Расчетный коэффициент поглощения — около трех десятимиллионных. При полной мощности аннигилятрона температура не превысит пятисот градусов по Кельвину. Под отражающей поверхностью находится поглощающий слой и система охлаждения жидким гелием.
Они обошли зеркало вокруг. Траут время от времени бросал краткие пояснения.
— Это выходы излучателей: электронного и позитрон-ного, — сказал он, показывая на две расположенные неподалеку друг от друга трубы, отверстия которых были направлены немного вниз, к центру зеркала. — Два потока частиц встречаются точно в фокусе зеркала, и там происходит аннигиляция. Атмосферы нет — потоки не рассеиваются. В результате аннигиляции возникают гамма-фотоны, собираемые зеркалом в концентрированный параллельный пучок, идущий вертикально вверх. Как и в обычном световом рефлекторе…
Они шли дальше. Траут задержался над кольцевым выходом какой-то шахты в глубине скалы.
— Колодец, — сказал Траут. — Через него можно попасть в кессон. Пошли!
Держась за скобы в стенках, они спустились на дно колодца. Внизу на глубине сорока метров колодец расширялся и переходил в полусферическую нишу. Отсюда начинался узкий горизонтальный коридорчик. Траут направился в него, а Ян, погасив свой рефлектор, посмотрел наверх. Из неосвещенной шахты в отверстии отчетливо был виден кусочек звездного неба…
В низком коридоре Траут зажег верхний свет. Они вошли в большую круглую бетонированную камеру. Потолок ее напоминал перевернутую чашу. Из его центра, словно стволы двустволки, спускались две металлические колонны, которые кончались на высоте метра от пола над обычным лабораторным столом. И на столе, и вокруг него была укреплена аппаратура — в основном счетчики излучения. Хаотически переплетенные, на первый взгляд, кабели и провода сбегались в толстый пучок и исчезали в круглом отверстии одной из стен.
