Вот сейчас рабочий поставит ведро, чтобы прикрыть глаза. В кольцо отпущенной им веревки угодит нога плотника, шагнувшего к перилам верхнего этажа. Петля дернется, и плотник опрокинется на спину, в падении задев ящик с инструментами. На площади все оглянутся, услышав, как плотник непечатно высказывается по поводу происшествия. И, можно сказать, инцидент будет исчерпан. Но Света сделает шаг вперед, а ведро и ящик, плавно и красиво обгоняя друг друга, полетят вниз. И угодят точно под ноги рыдающей Свете. Хотя нет, не под ноги…
Романов нагнал Свету, резко дернул ее за руку, прижал к себе и накрыл голову рукой. Спустя мгновение раздался гулкий удар, а затем зазвенел ксилофон рассыпающихся по плитам инструментов.
Побелевшая Света открыла глаза в объятиях Романова, помедлила и поцеловала его в губы, мягко и долго. Вокруг закричали, как будто кто-то включил звук, и Романов понял, что на пару секунд отключился. Рядом собиралась толпа, сверху неслась отборная ругань, и лишь плотник, стоя на коленях у перил, удивленно и пристально смотрел вниз, точно пытался взглядом поднять разбившийся ящик.
Романов увел Свету к длинным лавкам полевой кухни и поставил перед ней тарелку горячего супа. В его голове легко шумело, и он словно бы увидел Свету в первый раз. Она выглядела беззащитно и трогательно, хотелось погладить ее по голове, немедленно снова обнять и уже не отпускать.
— Ну-ну-ну, — прошептал Романов все еще всхлипывающей Свете. — Вот видите, и я пригодился. Вам нужно успокоиться и подкрепиться. А так бы не узнали, что нам соорудил Степан Богданович на обед, — попытался пошутить он, но собственный голос показался ему фальшивым.
Над площадью защелкало, и зазвучала громкая дребезжащая музыка.
— Чэпэ, — раздался рядом глухой голос Бориса. В руках он держал пустой металлический бидон. — Когда успели, а?! Запасы трудовых сто грамм полностью на нуле, — Борис удивленно встряхнул бидон. — Ты понимаешь, глаз не спускал, Дмитсергеич, как успели?
— Щур куда уехала? — не слушая его причитаний, спросил Романов.
— С проверкой, в типографию, доложу ей все. Джунгли, а не рабочий коллектив! — возмущенно ответил Борис.
Романов, не оглядываясь на Свету, скрылся в тени трибуны. Если Ящер не идет к нему, он найдет Ящера сам. За площадью, в теньке деревьев, стояли рабочие стекольного завода — он узнал их по синей униформе. Романов твердым шагом двинулся на патруль, перегородивший тропинку к детской площадке. Пусть только попробуют его остановить, баллов не досчитаются. Двое парней в синем всмотрелись в его лицо, один было поднял руку, но второй толкнул его и что-то прошептал. Романов прошел мимо, даже не кивнув.
