— А еще говорят, — Конрад склонил голову и ехидно посмотрел на Майера, — что у тебя есть брат-близнец.
— Брат-урод, — выплюнул один из мальчишек.
— Урод, — закивал Нойманн. — Расскажи, какой он, Басти.
Себастьян слепо смотрел перед собой, с трудом разбирая, как шевелятся губы Конрада. Майер не слышал слов, не слышал вопросов — мир замолк после слова «урод».
— Он хотя бы говорить то умеет? Вы его кормите с ложечки, как немощного старика?
Ребята веселились. Они заливисто смеялись, порой перебивая смехом дикий лай исполинского пса. Конрад хохотал, запрокинув голову и держась за живот. Он не сразу понял, как и почему смешок застрял в горле, не мгновенно осознал, из-за чего дышать стало тяжело, а шею пронзила боль.
— Я схватил его за кадык. Не мог себя контролировать, сознание просто отключилось. Схватил, рванул, а потом…
Себастьян налетел на Конрада, крепко вцепился ему в горло, чувствуя необъяснимую мощь гнева, и отбросил в сторону новенький велосипед.
— Он не урод! — хрипло шипел Майер. — Он не урод!
Друзья Конрада, остолбенев, смотрели на внезапную и пугающую ярость робкого мальчика. Они видели, как исказилось лицо Бастиана, как зловеще заблестели его глаза, и не решились вмешаться. Себастьян впечатал Нойманна в ржавые прутья забора. Крепко держа за горло, ударил Конрада по лицу свободной рукой, а потом еще и еще раз. Ему было страшно и больно, но он хотел, чтобы этому противному мальчишке, который обижал его на протяжении нескольких лет, было еще больнее.
— А потом… — Себастьян отвел взгляд. Марта напряженно слушала. — Потом он начал орать.
Щели между прутками были широкими. Достаточно широкими, чтобы в них смогла пролезть голова мальчика. Когда Себастьян прижал Конрада к забору, левая рука Нойманна оказалась по ту сторону металлической ограды. Майер нанес удар, второй, третий… А потом его оглушили вопли всей троицы. И на фоне их криков, Бастиан слышал противный хруст.
— Пес набросился на паренька, — доктор замолчал, и, казалось, не хотел продолжать.
— Что он с ним сделал? — робко спросила Марта.
— Вырвал плечевой сустав. В крошку разжевал предплечье. Пес едва не оторвал ему руку…
Конрад дико кричал Себастьяну в лицо, а вылетевшая из сустава головка кости выступала сантиметров на десять ниже плеча. И повсюду была кровь. Майер стоял перед искалеченным мальчиком и с ужасом смотрел на отвратительно-неестественный изгиб его левой руки. Спутники Нойманна, моментально растерявшие задорный энтузиазм, бросились бежать. Ребята наверняка обделались. Себастьян и его обидчик остались один на один.
