Наконец Жан-Мишель твёрдо решил разузнать о жизни Вийона всё, что только можно, и на этом успокоился.
* * *
Стоило Жану-Мишелю взяться за поиски сведений о Вийоне, на него их посыпалось множество — только Жана-Мишеля это не обрадовало, а смутило и не на шутку расстроило: таких сведений он никак не ожидал. Ни слова о поэзии — зато целый ворох историй о преступлениях, шалостях и прочих похождениях Вийона. Николя, приятель Анри, владелец вывески с Толстой Марго, едва услышав имя Вийона, расхохотался:
— Да-да, знатный был поэт! Ограбил Наваррский коллеж! Их шайка залезла в казну теологического факультета, и не когда-нибудь, а прямо в ночь на Рождество! Вот уж добрые христиане! Этот Вийон потом пустился в бега, только его и видели… И стишки у него, говорят, тоже под стать ремеслу — на воровском языке!
— Ты сам-то их читал?
— Не читал, зато слышал парочку его баллад в «Корове» — знаешь такую таверну? Рекомендую… Их славно исполнял Красавчик Тибо… Хорошие песенки, весёлые! Хотя тебе не понравятся.
— Это ещё почему?
Николя расхохотался и хлопнул Жана-Мишеля по плечу.
— Ну, ты же у нас такой святоша, краснеешь от самой невинной шутки — куда тебе слушать баллады Вийона!
Жан-Мишель достал сборник стихов Вийона и показал Николя.
— Я внимательно прочитал эту книгу не на один раз и не нашёл в ней ничего, что оскорбило бы моё нравственное чувство! И стихи на жаргоне я читал, они смешные, да и только, — это просто шутка! Вийон верил в Бога, и у меня не возникло никаких сомнений в его вере!
Николя повертел книгу в руках — безо всякого интереса, просто из вежливости, и протянул:
— Ну не знаю… Для издания-то, ясное дело, выбрали стишки поприличнее. Но есть и другие, ты уж мне поверь.
— А может, те другие вовсе не Вийон написал?
Николя не ожидал такого поворота.
— Не Вийон? А кто же ещё? Ну ты чудак…
Любитель латыни Поль, услышав разговор о Вийоне, подошёл к Жану-Мишелю и важно произнёс:
— После той нашей беседы я слышал, что этот так называемый поэт Вийон не только вор и разбойник, но и убийца. На его руках кровь священника Филиппа Сермуаза. Бедный святой отец, верно, пытался наставить негодяя Вийона на путь истинный, но вместо благодарности и покаяния получил жестокий удар кинжалом в живот, от которого умер в муках… Признаюсь тебе, Жан-Мишель, меня так потрясла эта история, что я до сих пор не могу забыть о ней. Когда я узнал её, сразу вспомнил про тебя. Я бы на твоём месте немедленно бросил читать эти стихи — поверь мне, они несут в себе зло и подвергают твою душу опасности! Вот тебе ещё одно доказательство того, что стихи не может писать кто попало и на каком попало языке! Благородная латынь…
