А Зайка хохочет.
- Старый ты, ворчун, все б тебе ворчать, иди-ка ты лучше да мышек топчи.
- Не могу я больше мышек топтать, - грустно вздыхал Котофей Котофеич и снова принимался журить Зайку.
Раз села Зайка в ванночку мыться. Котофей Котофеич головку ей мылил, банные песни пел. И случись такой грех: попало едкое мыло Коту в глаз.
Пошел Котофей Котофеич в кухню глаз промывать, а Артамошка с Епифашкой стук к Зайке в ванночку.
- Расскажи да расскажи, Заинька, откуда бисерные такие кошельки у тебя разноцветные да откуда золото такое не простое, а серебряное?
Зайка все язычком и выболтала.
Вернулся из кухни Котофей Котофеич, а уж Артамошки с Епифашкой и след простыл.
И с той поры сгинули они из глаз, полосатые, словно никогда их и земля не носила.
Призналась Зайка Котофею Котофеичу.
Встревожился Котофей Котофеич.
- Пропали мы, пропали все пропадом! - одно твердил старый Кот.
Проснется Зайка ночью попить, покличет Котофея Котофеича, а Кота нет у кроватки: Котофей Котофеич целыми ночами напролет перешептывался с Чучелом-чумичелом, куму свое горе поверял.
Всякий праздник, как всегда, вылезал из отдушника Чучело-чумичело, ходил до обеда на голове перед Зайкой, а после обеда, сидя на шестке с Котофеем Котофеичем, оба об одном рассуждали и на разные лады умом раскидывали, как из беды Зайку выпутать: неспроста приходили полосатые, наделают они дел, не оберешься.
- Пропали мы, пропали все пропадом! - твердил старый Кот.
7
Артамошка с Епифашкой потирали себе руки от удовольствия: так ловко провели они Зайку и носик ей натянули курносенький.
Получили жоги в награду от Барабаньей Шкурки старую собачью конурку на съедение. Засели в конурку, лакомились да облизывались.
А Барабанья Шкурка намотала себе на ус разговор полосатых и не долго думая снарядилась в поход за шкатулкой: добывать себе черную шкатулку с не простым, а с серебряным золотом.
И случилось с Барабаньей Шкуркой то же, что и с беленькой Зайкой.
Пришла Шкурка в полночь к подземелью, влезла на дерево.
Вышли из подземелья двенадцать черных разбойников, постояли разбойники, позевали на месяц, сказали заклинание и пропали.
- Чучело-чумичело-гороховая-куличина, подай челнок, заметай шесток! повторила Барабанья Шкурка разбойничьи слова.
Дверь раскрылась, и Шкурка вошла в подземелье.
Обошла Шкурка весь хрустальный зал, все переглядела и все перетрогала, забрала с семивинтового стола черную шкатулку да к двери.
А дверь не раскрывается.
