«Войны никогда не заканчиваются, – внезапно подумал он. – Они превращаются в истории, которые потом рассказывают детям. Они становятся причинами и следствиями даже для тех, кто не был рожден, когда начинались эти войны. Они никогда не заканчиваются. Люди – свирепая раса. За месть мы готовы отдать свои мимолетные жизни. Нет, не за месть. За справедливость. Неудивительно, что бессмертные боятся нас».
* * *
Крутая тропа, повторяя изгиб прохода, сворачивала в сторону. Когда они обогнули массивный утес, перед Изгримнуром открылся весь путь к вершине – к темнеющему небу и огромной стене, окружавшей земли норнов. Каменная преграда высотой в тридцать эллсов полностью перекрывала северную часть прохода Скогги. Она была сделана из чудовищно больших черных плит, уложенных друг на друга почти без зазоров. Казалось, что ее возвели какие-то гигантские каменотесы.
Дорога вела к середине преграды и упиралась в ворота, заваленные внушительными камнями. Над ними возвышалась башня, которая округло выдавалась из стены. На взгляд Изгримнура, она выглядела строго пропорциональной, но ее венец был самым странным из всех, которые он когда-либо видел. Вершину башни украшали три клювоподобных выступа: средний указывал вперед, два других располагались под углом в обе стороны, и каждый из них выпирал на десять локтей от края стены. Герцог подумал, что башня походила скорее на какое-то огромное оружие, чем на обычное здание, – на боевую булаву для гиганта ростом с небо.
– Благая Элисия! – прошептал он. – Мать милосердия!
Слудиг, скачущий позади Изгримнура, натянул поводья. На его лице появилась кислая гримаса, словно он, укусив яблоко, обнаружил там половину извивавшегося червяка.
– Какое злое место!
Другой голос сказал:
– Зло содержится в поступках смертных… и бессмертных. А любое место остается просто местом.
Аямину, женщина-ситха, подъехала к ним на своем грациозном скакуне. Ее конь, несмотря на кажущуюся хрупкость, не имел проблем ни с холодом, ни с крутыми подъемами. По выносливости и силе он превосходил риммерских жеребцов, выращенных в холодных северных краях.
– Когда-то это был кусок земли, ничем не отличавшийся от других территорий.
– Эта мерзость имеет название? – спросил Изгримнур.
– Мерзость?
Она сделала один из редких демонстративных жестов, который у ситхов означал пожатие плечами.
– Перед нами возвышается Башня Трех Воронов. Конечно, вы видите эти клювы. Они позволяют защитникам лить горящую смолу, сбрасывать камни и другие неприятные предметы на каждого, кто попытается взять стену приступом.
