— Лучше и не спрашивайте, — с горечью ответил Бицо. — Дядюшка этот, товарищ Эрази… Смотрите-ка, черт его побери, опять он куда-то запропастился!
И действительно, они и двух шагов не сделали, а бричка уже была брошена без надзора. А бегать и искать опасающегося нагоняя кучера не осталось времени, потому что Кесеи дал знак рукой: «Давайте, чего тянете, надо продолжать праздник».
Но ни слова в укор Андрашу он не сказал.
— Наконец-то… — только и произнес он, протянув ему руку, и сразу же снова повернулся к Горкунову.
— Что такое? Что случилось? — спросил Кутрович, втершись между ними.
— Ничего, — ответил Кесеи. — Только вот товарищ майор тоже слова просит. А переводчик товарищ Душан еще не подъехал, я же и так охрип от крика.
— Ну и что?! — воскликнул Кутрович, выпятив грудь. — Доверь это дело мне, я таким переводчиком буду — удивишься! Давай, товарищ майор, пожалуйста! — обратился он к Горкунову по-русски.
Роль трибуны выполнял стол — поцарапанный и старый предмет из казенного имущества, который притащили из сельской управы. Горкунов поднялся на стол и дал Кутровичу знак подойти к нему поближе. Но Кутрович показал, что пока рано, пусть сначала спокойно говорит майор.
И майор заговорил!
Сначала он время от времени посматривал вниз, делал паузы, ждал, когда его слова переведут, но Кутрович только кивал: давай, мол, продолжай говорить, я все в голове держу. И тут майор разошелся: он говорил все горячее и совсем забыл, что Кутрович стоит внизу.
А пока Горкунов произносил свою речь, между Кесеи и Бицо произошел такой диалог:
— Священника видишь?
— Конечно.
— И хоругви его видишь?
— И их тоже.
— Ну и что ты на это скажешь?
— Удивительно!
— Этого мало. Запомни это хорошенько, об этом надо обязательно упомянуть в информации, которая пойдет в центр.
— Что именно надо сделать?
— Ну, подчеркнуть, выделить. Ясно?
— Понятно. Вот только не ясно мне: что же привело сюда его преподобие с его хоругвями и со святой водой?
— Собственные интересы.
— Что?
— Он тоже землю просит. У прихода, говорит, теперь нет земли, до сих пор он жил на милостыню помещика. Теперь же и ему нужна земля, чтобы как-то прожить. На доходы от земли он обещает и церковь в порядке поддерживать.
— Ого! А церковные налоги с жатвы, с прибыли, а государственная субсидия?
— Это другое дело. Об этом в шестисотом указе ничего не говорится. Зато там сказано, что церковные приходы тоже могут получать наделы земли… Что тебе на это сказать? Не для записи, конечно, могу сообщить, что цыганский оркестр тоже приходский, священник привел сюда. Он им уроки давал: садился за орган и учил их играть «Интернационал». Только играть, конечно, а о том, что «никто не даст нам избавленья, ни бог, ни царь и ни герой», разумеется, им уж не говорил.
