Обалдевшие служители закона засуетились, один подхватил брошенное каким-то мужиком пустое ведро и побежал к колодцу. Остальные встали в общую цепочку, помогая передавать вёдра. Мужики изо всех сил крутили железную ручку колодца, заменив уже уставшего паренька и поднимать наполненные тяжёлые вёдра.
Тушить вёдрами дом все равно не получится, вон как уже пламя разгорелось, — вынес вердикт староста — спасайте кузницу.
Меньше чем за час всё было закончено — с почерневших мокрых досок вниз стекала черная от сажи и копоти вода.
Под молчаливыми взглядами соседей мы рассматривали почти полностью сгоревший дом и менее пострадавшую, но все равно основательно выгоревшую кузницу.
Уже потом, по рассказам очевидцев стало понятно, что те двое под шумок все-таки схватили и увезли Агафью. А вот стражники удивили, они все же не поленились и сходили на мельницу за ее панталонами, после чего что самое удивительное наша репутация со стражами округа Беловодье повысилась до дружелюбия.
В скором времени из города прибыло пополнение в количестве еще четверых стражников с обозом. А тот самый страж, который вел с нами переговоры, теперь уже подняв свой статус до неполного десятника, заверил наши с Ириной родственные связи. Напоследок этот страж предложил нам принять участие в строительстве частокола с башнями вокруг деревни и штаб-квартиры. Или даже и присоединиться к служителям закона. При этом он обещал взамен помощь с восстановлением жилья Ирины — дочки кузнеца. Впрочем, особо он не настаивал, прекрасно понимая, что нам, а особенно Ирине нужно какое-то время, чтобы прийти в себя.
Как оказалось с пополнением прибыли и новые предписания. По новому закону каждый взрослый мужчина должен был отслужить определенное время в зависимости от места жительства в городской или деревенской страже, чтобы получить минимальные навыки ведения боя и в случае необходимости встать в строй в качестве дружинника или полноценного стража. Как говорил один известный медведь — это бжжж… не спроста.
Много времени наша семья потратила занимаясь разбором пожарища в поисках всего уцелевшего. Все это время Ирина рассказывала нам о себе, и в свою очередь расспрашивала нас. Хотя официально она и стала членом нашей семьи, было видно что она оказалась к этому не готова, да и поступок этот был скорее продиктован обстоятельствами.
Единственная дочь кузнеца, не помнила своей мамы и воспитывалась отцом в качестве помощницы. Тот с детства учил ее кузнечному ремеслу, так что к своим годам она была уже практически специалистом своего дела, правда для этого необходимо доказать свое мастерство совету людских кузнецов или мастеру дворфу, чтобы получить лицензию.
