Мир приключений, 1926 № 04 | страница 65

— Конкрета, — продолжал он, — видишь ты маленькую эбонитовую пластинку с каучуковой подушечкой, которая соединена проводом с аппаратом, находящимся у тебя в руках? Такая же пластинка имеется, как видишь, и в моем аппарате, в Иокогаме. Вот! — он показал. — Через нее я буду тебе посылать какие угодно ощущения. Возьми, пожалуйста, в руки эту пластинку. Вот так.

Конкрета повиновалась. Она нашла, что маленькая черная подушечка напоминала подушечку для обтирания перьев.

— Конкрета, — продолжал Борис, — я приближаю свои губы к пластинке здесь в Иокогаме, а ты к своей в Нью-Иорке. Результатом будет то, что ты почувствуешь на своих губах мои губы, как в смысле ощущения, так и вкуса, точно я стою в твоей комнате в Нью-Иорке. Малейшее колебание молекул моих губ достигнет твоих губ. Итак, Конкрета, получи мой первый поцелуй.

Щеки Конкреты пылали. Она подняла молоток, который еще держала в руке, и ударила им. Пластинки, стекло, катушки разлетелись в дребезги, а лампочки выстрелили, как горошинки в детском пистолете.

— Что ты делаешь? — застонал на экране Борис.

— Что я делаю? — глаза Конкреты сверкали. — Я хочу дышать полной грудью, вот и все. И если ты завтра же до двенадцати часов, — с первым аэропланом Северный Полюс, — не очутишься здесь, в моей комнате, — и собственной своей персоной, имей в виду, — тут — понимаешь, и не поцелуешь меня — по настоящему, — тогда все между нами будет кончено! Я выброшу тебя тогда вон из своей волны! И уж навсегда!

Поезд только что отошел от Босмена. Мои скитания по Северной Америке привели меня, собственно совершенно случайно, в Канаду, оттуда на юг, в Ситл и дальше с поездом тихоокеанской железной дороги в Монтану. В настоящий момент моим намерением было сесть в поезд, перерезающий материк по направлению к Чикаго и Нью-Иорку. Но в Босмене меня задержал потомок знаменитого охотника на пушных зверей Джона М.-Босмена и боги, верно, знают, что я не сожалею об этом.

Я заполнил две великолепные записные книжки экстрактом из рассказов про Джона М.-Босмена и Джемса Бриджера, искателя приключений по натуре, который провел свою жизнь на двух фронтах, имея за спиной так называемую цивилизацию, а перед глазами — индейцев.

Но и в Босмене, самом сердце Скалистых Гор, настал день моего от’езда. В прохладный июльский день, сейчас же после утреннего завтрака, я вскочил на подножку последнего вагона и стал искать себе места в одном из вагонов-салонов. Там сидел он, мой дорожный спутник, положив ноги на стол. Высказав свое презрение к стране, он, казалось, вдруг сделал открытие, что он не один в купэ. Его шляпа полетела с головы на стол, левая рука рассталась с карманом и сделала движение, напоминавшее то, которым шоффер объявляет свое намерение повернуть на лево.