Маман побледнела, размышляя об услышанном. Потом подняла на меня глаза и спросила:
— Ты знал, что Дрейк воротился из-за границы? Сейчас он гостит в Лондоне у матери, а завтра приедет с визитом ко мне.
— Меня он не интересует! — отрезал я, поморщившись. — Надеюсь, ты помнишь, что я отказал в дружеском рукопожатии кузену еще будучи школьником! И ты знаешь почему! Пусть Бога благодарит, что я не вызвал его на рассвете! Господь свидетель! Гаррет этого заслужил! — Припомнив схватку на пустыре, я с гневом сжал ладонями подлокотники кресла.
Мама молча кивала головой, соглашаясь, но все же озвучила мучивший ее вопрос:
— Что ты все же задумал, Артур? Я вижу, что тебя что-то гложет… — в ее глазах осталось много недосказанных вопросов, но я увильнул и от этого.
— Задумал? Найти свое счастье… — Матушкино воспитание не позволит ей допытываться, где я намереваюсь его искать.
— Тебя там кто-то ждет? — Она склонила голову набок, дожидаясь ответа.
Я кивнул.
— Ждет… Женщина… — пояснил я, чувствуя досаду на себя, что маман из-за меня поседела раньше времени. Вполне возможно мы видимся в последний раз, а я не могу ей признаться!
Повисла неловкая тишина: матушка ждала пояснений, мне же хотелось обо всем умолчать. Оглядывая комнату в поисках темы для разговора, я вновь обратил внимание на тот листок, что читала матушка перед моим приходом.
— Какие-то еще родственники собираются в гости пожаловать? — имел в виду кроме Дрейка, но матушка смущенно кивнула:
— Собираются. Да. Я как раз хотела обсудить с тобой это дело… Дети покойной кузины твоего отца, все девочки. Их отец, викарий небольшого сельского прихода в Йоркшире, умер, оставив пять дочек без наследства… И я…
— Понятно, им нужно приличное приданное и деньги на шпильки, — я равнодушно перебил маман. — Хорошо, все у них будет.
Еще раз оглядел «проход в сказочный мир» над камином, поражаясь, кто же мог только предположить, что я туда попаду?
Мама, на миг запнувшись, тихо уточнила:
— Нет, им пока нужны гувернантки и куклы… Но ты прав, как единственный мужчина в нашем роду, ты за них отвечаешь…
— Я понял. На днях напишу поверенному, что тебе нужны средства, а лучше вызову его к себе и лично сообщу свои распоряжения на этот счет.
Мама коротко кивнула, опустив глаза на однотонный французский ковер, теплого кремового оттенка.
— Я думала… Я опасалась, что ты не станешь…
— Неужели ты подозревала меня в скаредности? — я отпрянул от столь возмутительной мысли.
