Между тем и ужин, и разговор шли своим чередом. Сьюзен сидела с полуотсутствующим видом; Клара помалкивала. Я задал несколько вежливых вопросов и ответил на целый ряд куда более прямых. По моему признанию заправилам теннисного клуба, политикой я совершенно не интересовался, однако за новостями следил. Описываемые события произошли через несколько лет после расстрела в Шарпевиле, который, по-моему, я вскользь упомянул с ноткой ханжества. Да, я считал, что стрелять в людей недопустимо.
– Ты хотя бы знаешь, где находится Шарпевиль?
Глава семейства определенно узрел во мне пустомелю-либерала.
– В Южной Африке, – ответил я и, заподозрив подвох, сразу поправился: – Или в Родезии. – Тут я призадумался. – Нет, в Южной Африке.
– Отлично. И каково же твое просвещенное мнение по поводу тамошней политической обстановки?
Я только промямлил, что не одобряю расстрелы.
– А что ты посоветуешь делать отрядам полиции всего мира, когда перед ними окажется толпа взбунтовавшихся коммунистов?
Я терпеть не мог эту манеру взрослых задавать вопросы таким тоном, будто все твои ответы – бесспорно, неточные или дурацкие – известны им наперед. Поэтому я перевел разговор в шутливое русло, подчеркнув, что не всякий мертвый бунтарь – коммунист.
– Ты сам-то хоть раз бывал в Южной Африке? – загрохотал Маклауд.
Тут вмешалась Сьюзен:
– Никто из нас не бывал в Южной Африке.
– Верно, только сдается мне, о тамошней политической обстановке я знаю больше, чем вы оба, вместе взятые. – (На фоне заговора невежд Клара, по всей видимости, оказалась вне подозрений.) – Если громаду его знаний поместить на громаду твоих – Пелион, так сказать, взгромоздить на Оссу,[6] – все равно получится шишка на ровном месте.
Затяжную паузу нарушила Сьюзен, спросив, не предложить ли кому-нибудь десерт.
– А у вас есть на десерт шишка, миссис Маклауд?
Да, теперь я вижу, что мог вести себя как бессовестный пошляк. Ладно, мне было всего девятнадцать. Я не имел ни малейшего понятия, что за субъекты или объекты Пелион и Осса; более того, меня сразила идея объединения наших познаний. По большому счету именно так поступают влюбленные: они дополняют сведения друг друга о мире. Кстати, в библейском смысле «познать кого-либо» означает вступить с ним в интимную связь. Так что я уже взгромоздил свои знания куда следовало.
Пускай это не стоило даже шишки на ровном месте. Хотя шишку можно подобрать довольно высокую.
* * *
Сьюзен мне рассказывала, что ее отец проповедовал учение «Христианская наука» и имел массу обожательниц среди своих прихожанок. Она рассказывала, как ее брат – тот, который пропал без вести, – за пару недель до своего последнего вылета пошел к проститутке – «разузнать, что к чему». Рассказывала, что ей не дано плавать, потому как у нее тяжелая кость. Такие сведения слетали у нее с языка в произвольной последовательности, без каких бы то ни было расспросов с моей стороны, разве что в ответ на мое невысказанное желание знать о ней все. Она сыпала такими подробностями, будто ожидая, что я придам смысл и порядок ее жизни и чувствам.
