— Садись, Тас-Таракай, в мою лодку. Я тебя на ту сторону переправлю. Богатырь Алып-Манаш не сын ли тебе?
Усмехнулся вшивый Тас-Таракай.
— Я множество богатырей знаю, однако про Алып-Манаша не слыхивал. Я много песен пою, о подвигах Алып-Манаша спеть нечего.
Белый старик брови высоко поднял, потом их вместе свел и сказал густым голосом:
— Теперь не поют, потом будут петь.
Он вынул из сумки девятигранную сияющую стрелу.
— Эту стрелу мне Алып-Манаш подарил. Эту стрелу его друг Ак-Кобон в реке потопил. Три года искал стрелу. Как новую, из воды вчера выудил.
Тас-Таракай прыгнул с лодки на каменную россыпь и встал Алып-Манашем. Рядом с ним стоит бело-серый счастливец-конь. Старик-перевозчик упал на дно берестяной лодки вниз лицом.
— Огонь моих глаз, свет моей груди Алып-Манаш! Твой друг Ак-Кобон сегодня празднует свадьбу. Он Чистую Жемчужину в жены берет.
Услыхав это, Алып-Манаш брови вниз опустил, его глаза кровью налились. Он снова стал карликом Тас-Таракаем. Верхом на паршивом жеребенке потрусил он к стойбищу Байбарака. Навстречу Тас-Таракаю едет молодой шурин Кан-Чурекей:
— Куда спешишь, Тас?
— К богатырю Ак-Кобону на великий той.
— Эй! — крикнул шурин, хлестнув коня. — После смерти Алып-Манаша для меня ничего великого нет. О чем ты плачешь, Тас-Таракай?
— Себя оплакиваю. Был бы я, как все люди, мог бы сейчас смотреть на сестру твою Кумужек-Ару.
— Не отставай, Тас: если вместе приедем, будем рядом сидеть.
Широкой легкой переступью побежал конь Кан-Чурекея. А вшивый Тас прутиком худого жеребенка стегает, короткими ножками его по ребрам бьет. Кан-Чурекей далеко вперед улетел. Его девятилетний конь свободной рысью бежит.
Вдруг видит Кан-Чурекей, что худой Тас-Таракай спокойным шагом далеко вперед уехал. Так, играя, один обгонял другого. Смеясь, подъехали оба к стойбищу старика Байбарака. Мясо там горой навалено. Арака озером стоит. Народу — как деревьев в лесу, как в долине трав. В белом шестигранном аиле сидит белая Кумужек-Ару. Ее волосы, как жемчуг, поседели. Ее светлые волосы шесть женщин плетут в парные косы. Тас-Таракай медленно дверь открыл, протяжно-жалобно запел:
Жемчужные косы
В два ряда плетешь, Кумужек-Ару!
Молодого друга
Неужто нашла, Кумужек-Ару?
Со слезами отвечает Тас-Таракаю Кумужек-Ару:
Жемчужные косы
Не я плету,
Старого друга
Не я бросила.
— Пошел вон, тухлый, паршивый Тас! — заревел Ак-Кобон и вышвырнул Таса за дверь.
Но Тас снова дверь открыл, новую песню запел:
