-- Грубиян!
-- А вы знаете, кто вы сами-то есть, мадам?
-- Я? Знакомая господина Кергуена, и вы очень скоро раскаетесь в своем поведении.
Я расшаркался перед ней с низким поклоном, как мушкетеры в кино, и с самой пленительной улыбкой, на какую только способен, говорю:
-- Так вот, мадам, я, Алонсо, член профсоюза каменщиков, с вашего позволения, скажу, что вы -- крыса смердящая!
Парень из бригады прыскает. Луи тоже.
-- Так прямо и сказал, -- вставляет хозяин, -- крыса смердящая?
-- Так прямо и сказал. Она было замерла, надула губки и ушла, виляя задом и спотыкаясь на каменистой дороге.
Сестра хозяина -- он вывез ее в прошлом году из Италии, чтоб помогала ему обслуживать клиентов -- вскрикнула:
-- Неправда, мосье Алонсо, не могли вы так сказать даме.
-- Прямо! Постеснялся ее! И почему это я не мог?
-- Это некрасиво.
-- Скажи на милость, а ты-то что собой представляешь -- сама тоже порядочное барахло.
Чертяка Алонсо!
Самочувствие Луи улучшается. Девушка стоит между ним и Алонсо. Если верить Рене и другим ребятам, она, чтобы округлить заработок и купить обновку, не гнушается сбегать с клиентом в кустарник возле курятника позади бистро. Рене она досталась почти задарма. Прокатил ее в своем М-Г к берегу залива и, едва они остановились полюбоваться природой, повалил ее на песок.
Луи никогда не заглядывался на девушку. Не потому, что он такой уж добродетельный. Настоящей любовницы он заводить не хотел, а нарушить при случае супружескую верность был не прочь. Но Анжелина и лицом не вышла, и фигура у нее так себе. Поэтому он никогда не позволял себе вольностей, не то что другие.
Он все еще ощущает жар тела спящей Мари, холод статуи, которой касались кончики его пальцев, непреодолимую усталость.
Благодаря выпивке он частично избавился от страха, засевшего где-то в подсознании, но окончательно воспрянуть духом он может, только самоутвердившись как мужчина.
-- Ну, по последней, -- предлагает Алонсо.
-- Нет, я оставил котелок на стройке. Времени в обрез, надо успеть пожрать. Чао!
-- Чао! До скорого.
Луи ускользает, не преминув смачно шлепнуть молодую итальянку по заду. Она, улыбаясь, оборачивается к нему, и, когда он уходит под дребезжание заменяющих дверь разноцветных стеклянных бус, говорит ему вслед со значением:
-- Пока, мосье Луи.
-- Пока, Анжелина.
Луи в нетерпении. Он уверен, что вчерашняя история с Мари, как и утренняя усталость, не пустяки. Сегодня он пораньше разделается с работой, а вечером, после матча "Реаль" -- "Андерлехт", утащит Мари...
