Некоторые писатели, как, например, Пс. Гиппократ, руководимые подобными же рационалистическими соображениями, вообще старались отказаться от истолкования скифских этнографических данных с мифологической точки зрения, как это делали их источники, выдающие себя, однако, в повествовании Пс. Гиппократа тем, что некоторые чисто мифологические подробности излагаются им с псевдорационалистических позиций. Так, сообщая о савроматах, Пс. Гиппократ ни одним словом не упоминает об амазонках. Однако без учета некоторых черт этой легенды были бы совершенно непонятны отдельные его замечания касательно савроматских женщин, евнухов-энареев и в особенности скифских обычаев прижигания плеч и грудей якобы для удобства владения луком[24] - мифическая деталь, привнесенная из амазонской легенды, которую он старается объяснить рационалистически изобилием влаги в организме скифов. В то же время несомненно, что греческие колонисты принесли с собой с берегов Малой Азии целый ряд предвзятых и готовых представлений о скифском быте. Их предвзятое знание того, что они колонизуют страну амазонок, сказалось прежде всего в той "амазонской" топонимике, которую мы находим в Северном Причерноморье.
Сюда относятся прежде всего попытки локализации Териодонта и Темискиры в Скифии,[25] наличие Фанагории на Боспоре, названной так скорее всего по малоазийской Фанагории-Фанарое в долине Темискиры (имя же теосца Фанагора, которому восходящая к Гекатею Милетскому - fr. 164 - традиция приписывала основание таманской колонии, придумано, вероятней всего, post hoc). Быть может, сюда же относятся и упомянутые лишь Геродотом и Птолемеем Кремны - ближе неизвестный эмпорий на Азовском море, с малоазийским наименованием, близ которого, по преданию, высадились на берег амазонки.[26] Реальной причиной такого "скопления" амазонской топонимики на Таманском полуострове послужило, вероятней всего, наличие там древнего святилища Афродиты Апатуры, о котором известно из Страбона и из посвятительных надписей и в ритуале которого, несомненно, имелись черты, характерные для культа женского божества плодородия, породившие, как мы знаем, и амазонскую легенду.
Описывая "женоуправляемые" народы Причерноморья, древние писатели исходили в значительной степени из сложившихся уже ранее и более или менее отвлеченных представлений об амазонках. Конкретный же этнографический материал служил для заполнения и оживления этой схемы. Господство мифологических представлений в умах древних греков, сталкивавшихся с азиатскими и африканскими народами, сквозит в трудах историков Александра Македонского, описывающих встречу Александра с царицей амазонок Фалестрией в бытность его на Яксарте. Плутарх перечисляет биографов-современников Александра, распространявших эту легенду.
