Однако та критика, которой были подвергнуты сочинения Питея и основывавшегося на них Тимея, со стороны Дикеарха, Полибия и Страбона,[38] и отрицание возможности какой-либо связи Танаиса с Северным океаном не остались без влияния на судьбу мифа об аргонавтах. Во всяком случае уже в эллинистическую эпоху на смену танаисского маршрута приходит еще одна версия, которой более всего повезло в позднеэллинистические времена. Эту версию можно считать последним важным этапом в истории мифического маршрута корабля Арго.
После того как плавание по Черному морю стало делом совершенно прозаическим и обыкновенным, а выход из черноморского бассейна в Северный океан через реки Фасис и Танаис представился доказанно невозможным, в распоряжении художника оставалась еще одна, как будто бы и реальная, но в то же время совершенно неизведанная возможность плавания в западном направлении по р. Истру (Дунаю). Относительно этой реки, истоки которой были выяснены с точностью лишь в конце I в, до н. э., уже в IV столетии до н. э. распространилось мнение, будто она имеет два устья, впадающие одно в Черное, другое в Адриатическое море. Основанием для этих мифико-географических представлений служили, несомненно, те смутные сведения о торговом судоходстве по европейским рекам, на которые мы уже ссылались при обсуждении танаисского маршрута, и легенды, связанные с торговлей янтарем в адриатических городах.
Сведения о р. Дунае очень медленно становились достоянием греческой географии. Если Гесиод[39] называет лишь устье р. Истра, то Эсхил (fr. 183) указывает и его истоки в Рипейских горах. Геродот ищет их в Пиренеях (II, 33: "у города Пирены"). Он называет также некоторые из его притоков, но они с трудом поддаются отождествлению на современной карте, О течении Дуная и о его берегах еще и в III-II столетиях до н. э. было известно весьма мало. Именно поэтому в греческой науке, начиная уже с Аристотеля[40] и вплоть до Гиппарха,[41] господствовала теория бифуркации Дуная. Помимо тех оснований, о которых уже говорилось выше, для поддержания этой теории служили смутные данные о подземной связи Адриатического и Черного морей,[42] в особенности же данные ономатологические. Так, вперипле Пс. Скилака (§ 21) сообщается о племени истриев (на Истринском полуострове) и о р. Истр, впадающей в Адриатическое море: "эта же река впадает и в Понт". Теорией этой, имевшей хождение в самой серьезной науке, воспользовалась немедленно же мифографическая и эпическая литература.
