– Акане, – сказал один из них. – Может быть немного больно, или неприятно. Чтобы энергетик на тебя действовал, не разрушая тело, надо его немного перестроить. Не бойся, ничего страшного не произойдет. Просто небольшое химическое изменение. Мы блокируем нервные импульсы в твой мозг, чтобы приглушить боль но.
– Все в порядке, – кивнула она. – Я понимаю.
Она снова перевела взгляд и я увидел Монтаро. Он стоял на втором этаже, отгороженном толстым стеклом от операционной. Он тоже выглядел немного не так….
Что-то произошло и мое сознание медленно угасло. Появились разноцветные пятна перед глазами. Перед тем, как видение сменилось, я отчетливо услышал стон Акане.
Картинка сменилась почти моментально. Теперь я стоял у высокого зеркала в каком-то магазине. Тут Акане была немного моложе. Почти моя ровесница. Она улыбалась, рассматривая легкий сарафан, который ей изумительно шел, немного приоткрывая плечи. Сзади, в отражении зеркала стоял Монтаро, деловито разглядывая других покупателей. Я уловил его взгляд в сторону Акане и улыбнулся. Впрочем, как и она. Она обернулась, демонстрируя платье.
– Ну как? – нарочно предвзятым голосом, спросила она.
– Тебе… – он немного смутился. – Очень идет.
Акане подбежала к нему, обнимая…. И снова видение сменилось.
Снова полутемное помещение лаборатории. Вокруг никого. Вот теперь в отражении стекла, которое как крышка гроба было очень близко, я видел ту Акане, которую встретил утром. Только глаза у нее были впалые, с синими кругами. Волосы стали почти прозрачными, губы потрескались и в некоторых местах кровоточили. Скорее всего, она сама прокусила их.
Ее взгляд сместился в сторону балкона на втором этаже. Никого. Она снова застонала, закрывая глаза.
Я по-прежнему оставался безучастным наблюдателем. Но, что-то появилось внутри меня. Что-то непонятное. Какое-то чувство. Очень знакомое. Только я никак не мог его вспомнить.
Картинка снова сменилась. Теперь я находился в крохотной комнате. Прямо передо мной был стол. Руки, лежащие на столе мелко дрожали. Единственное, что я слышал, это ровный гул. Очень знакомы гул.
Акане начало тошнить. Она бросила взгляд на пол. Судя по всему, тошнило ее не в первый раз. Если бы она могла, ее бы снова вырвало. В небольшом смотровом окне мелькнуло лицо доктора, которого я видел в лаборатории. Если бы в его взгляде я увидел хоть долю сострадания или любых человеческих чувств, я бы сдержался. Но глядя в глаза доктора я вышел из себя. Меня охватила непреодолимая ярость. «Точно!», – вспомнил я. Именно это чувство я никак не мог вспомнить.
