— Ждёшь, когда полегчает?
Варя сидит неподвижно, лишь сердце колотится.
— Что-то тебя гнетёт, — кивает женщина. — Ты измучилась. На лице у тебя улыбка, а на сердце тяжесть. Несчастлива ты, одинока. Верно?
Варя беззвучно шевелит губами в знак согласия. Сердце так и рвётся от нахлынувших чувств.
— Вот беда, — продолжает гадалка. — А теперь за дело. — И, щелкнув пальцами, указывает на Варину левую ладонь: — Руку.
Варя съезжает на краешек стула и протягивает ришике руку; та берёт её в свои прохладные ладони, ощупывает проворными пальцами. Варя прерывисто дышит. Обычно она избегает касаться чужих людей, от посторонних её отделяет защитная преграда, словно невидимый плащ. Возвращаясь домой из школы, где парты испещрены отпечатками грязных пальцев, а на игровой площадке кишит сопливая малышня, она моет руки чуть не до мозолей.
— Вы правда такое умеете? — спрашивает Варя. — Вы знаете, когда я умру?
Варю пугают неожиданные зигзаги судьбы: обычные на вид таблетки, которые расширяют сознание и переворачивают мир вверх тормашками; или когда солдат, выбранных случайно, посылают в бухту Камрань или на гору Донг-Ап-Биа, где в зарослях бамбука и трёхметровой слоновой травы полегла в мае тысяча человек. Был у неё одноклассник в сорок второй школе, Юджин Богопольски, и троих его братьев отправили во Вьетнам, когда Юджину с Варей было по девять лет. Все трое вернулись, и семья устроила праздник в квартире на Брум-стрит. А через год Юджин нырнул в бассейн, ударился головой о цементное дно и погиб. Дата смерти — главное и, может быть, единственное, что ей хочется знать наверняка.
Гадалка смотрит на Варю, чёрные глаза блестят, как стеклянные шарики.
— Я могу тебе помочь, — говорит она, — изменить твою жизнь к лучшему.
И принимается изучать Варину ладонь: общий рисунок, пальцы — короткие, с квадратными ногтями. Осторожно оттягивает Варин большой палец, он почти не гнётся. Смотрит на промежуток между мизинцем и безымянным, ощупывает кончик мизинца.
— Что вы там высматриваете? — беспокоится Варя.
— Твой характер. Слыхала о Гераклите? (Варя мотает головой.) Греческий философ. «Характер — это судьба» — так он говорил. Характер и судьба идут рука об руку, как брат с сестрой. Хочешь будущее узнать? Загляни в зеркало.
— А вдруг я изменюсь? — Варе не верится, что судьба уже внутри неё, словно актриса, десятилетиями ждущая за кулисами выхода на сцену.
— Значит, ты особенная. Обычно люди не меняются.
Ришика
