- Кто?..
- Ты уже проснулся? - Она села на корточки рядом с ним. Почему он ожидал увидеть острые треугольные зубы? Его сон стерся и растворился, как акварель под дождем, и он почувствовал себя намного лучше. У нее было милое лицо. И она улыбалась.
Пири зевнул и сел. Он чувствовал себя не в своей тарелке- все тело одеревенело, а глаза были будто полны песку. Это была ужасная ночь.
- Кажется, да.
- Отлично. Как насчет перекусить? - Она встала и направилась к корзинке на песке.
- Обычно я… - но его рот наполнился слюной, когда он увидел гуавы, дыни, копченую селедку и длинную коричневую буханку хлеба. Еще у нее оказалось масло и немного апельсинового джема. - Ну, может быть, только… - И он вгрызся в сочный кусок дыни. Но до того, как он смог с ним разделаться, он был захвачен более сильным порывом. Он встал, быстро подбежал к пальме с темным пятном на уровне пояса и помочился на нее.
- Не говори никому, хорошо? - сказал он обеспокоенно. Она подняла глаза.
- Про дерево? Не волнуйся.
Он сел и снова принялся за дыню.
- Мне может здорово влететь. Мне дали специальную штуковину и велели пользоваться ею.
- Не беспокойся насчет меня, - сказала она, намазывая маслом кусок хлеба и передавая ему. - У Робинзона Крузо ведь не было портативного ЭкоСана, точно?
- Точно, - сказал он, не выказывая удивления. Как она об этомузнала?
Пири не знал, что сказать. Она была здесь, деля с ним утро, - такая же часть жизни, как пляж или вода.
- Как тебя зовут? - Это было таким же неплохим началом, как и любое другое.
- Леандра. Ты можешь звать меня Ли.
- А меня…
- Пири. Я слышала о тебе на празднике прошлой ночью. Надеюсь, ты не против, что я на тебя так налетела.
Он пожал плечами и попытался жестом указать на еду.
- Всегда пожалуйста, - сказал он и засмеялся. Ему было хорошо. Было приятно разговаривать с дружелюбным человеком после сегодняшней ночи. Он посмотрел на нее снова, более благожелательно.
Она была высокой, немного выше него. Ее физический возраст был около тридцати - необычайно много для женщины. Он подумал, что ей, должно быть, около шестидесяти или семидесяти, но этот вывод ни на чем не основывался. Самому Пири было за девяносто, а кто мог это знать? У нее были раскосые глаза с прозрачными веками под естественными. Ее волосы были коротко острижены и росли узкой полосой, начинающейся между бровей и идущей через голову к задней стороне шеи. Ее уши были плотно прижаты к голове, что придавало ей узкий, обтекаемый вид.
