— И выдаст себя новыми розовыми конвертами, благодаря которым, можно попробовать поймать её, — додумал Антон, предположив, что план совсем неплох.
— Я попрошу о встрече, скажу, что готов и тогда…
— Она поведётся, — улыбнулся Антон, но кое-что всё же не давало ему покоя. — Дима, но как же Надя? Думаешь, её держали живой в каком-нибудь подвале все эти годы?
Малышкин нахмурился, зная, что это имеет значение.
— Можешь считать меня глупцом, но я надеюсь на чудо. Всё же, они случаются. Вспомни меня после аварии. Я мог погибнуть или в лучшем случае никогда не вернуться в биатлон, но всё же, я здесь. Возможно, эта фанатка не монстр…
Антон тут же вспомнил разлетающиеся в щепки машины с людьми внутри.
— А кто же она?
— Человек, которому требуется помощь, — подумал Дима.
— Надеюсь, ты не убьёшь её, когда увидишь или узнаешь то, чего бы ни хотел, — понадеялся Антон, открыв двери отеля.
— Я умею держать себя в руках, — уверил Малышкин.
— Тогда скажи это Саше, — тут же вспомнил Антон их последнюю встречу, позже рассказанную юношей.
Услышав о Саше, Дима вновь надулся, не радуясь тому, как обошёлся с ним в порыве ярости. Ему было тяжело и, когда друг отказался и дальше помогать в поисках Нади, он рассердился, рассвирепел и наделал глупостей. Конечно, до рукоприкладства не дошло, как это произошло при смерти Жени, но словом можно унизить человека сильнее, нежели делом и спортсмену это удалось. Саша впечатлительный и обидчивый. Несмотря на свою привязанность к Диме, тот оставил его, не сказав в ответ ничего. Только взгляд полный разочарования в человеке преследовал Малышкина долгое время, когда он, наконец, понял, что на этот раз окончательно оттолкнул того, кто помогал бескорыстно, не требуя взамен ничего, кроме дружбы и просто внимания со стороны небезразличного ему человека. С тех пор они ни разу не говорили, хотя прошло более года.
— Интересно, как он? — сам себя спросил Дима.
— Он сейчас в Африке. Спасает диких животных, наблюдает за их обитанием в естественной среде. До этого летал в Японию с благотворительной миссией жертвам землетрясения, а потом…
— Постой. А ты откуда об этом знаешь?
— Мы общаемся где-то раз в две неделю, — спокойно сказал Антон.
Оба друга вошли в свою комнату на третьем этаже и улеглись на кровати, стоявшие напротив друг друга. С левой стороны помещения располагалось просторное окно и дверь, выходившая на балкон с видом на лес.
— Значит, он по — прежнему не хочет меня видеть? — захотел узнать Дима, не зная даже, какой ответ хотел бы получить. Он действительно винил себя в случившемся и не мог позволить считать иначе.
