Марыля загорала на лежаке и разговаривала с Профессором, который сидел рядом на надувном матрасе. Юзеф и Юзек подсели к Профессору и стали слушать, о чем говорит Марыля.
— Не понимаю, пан Профессор, почему вы считаете, что у нас все плохо оттого, что нами чужие правят. Я в истории не очень-то сильна, но нас учили, что для наведения в Польше порядка Ягайло призвали из Литвы, а Батория — из Венгрии. Только с итальянкой Боной нам не очень повезло. Или возьмем Казимира Великого. Разве не он сам пригласил к нам евреев? Потому что понимал, что без них бы не сумел застать страну деревянную, а оставить каменную. Если уж на то пошло, то я считаю, что вовсе не Казимир, а его Фирочка заслуживает того, чтобы ее называли Великой.
— Тут вы перегнули палку, пани Марыля, — прервал ее Профессор, который делал вид, что смеется, а на самом деле начинал злиться, потому что не любил, когда кто-нибудь позволял себе насмехаться над историей.
— А что, к примеру, сделал Ян Собеский? — продолжала Марыля. — Разбил турок и спас христианство? Ну хорошо, допустим — но в результате над нами стала постоянно висеть опасность с Запада. Турки и сами бы убрались, они-то нам не угрожали, а вот если бы они тогда немножко немцев поколошматили, чего наш великий Ян III не допустил — так, может, было бы у нас меньше христианства, зато больше мира и спокойствия. Или Владислав. Вместо того, чтобы у себя Шуйских по тюрьмам гноить, лучше было самому в Москве остаться. Нет, — сказала Марыля, — в гербе-то у нас орел был, а вот орлов на троне вечно не хватало. Да и сейчас не густо.
— Кто вам таких глупостей наговорил? — поинтересовался Профессор, рассердившись не на шутку.
— Собственным умишком дошла, хоть все и утверждают, что у меня его нету, — рассмеялась Марыля, потому что ужасно любила, когда Профессор злится.
— А вы что на это скажете? — Профессор обратился к Юзефу.
Но Юзефу не хотелось вступать в дискуссию, и потому он сказал:
— Дорогой Профессор, я на нее не имею никакого влияния. Если она и готова кому-то поверить, то только вам.
— Между прочим, так оно и есть, — сказала Марыля. — Наш Профессор по крайней мере знает, чего хочет, и в истории разбирается лучше, чем ты в литературе.
После таких слов на душе у Профессора стало совсем хорошо, он сменил гнев на милость и сказал Юзефу:
— Таковы уж эти наши прекрасные женщины, и тут ничего не поделаешь.
А Марыля подмигнула Юзеку, взяла его за руку и они вместе побежали к реке.
