— Трояк? Зыков? Как слышите, прием.
Тишина.
Федоров обернулся, посмотрев на черную лестницу. Иляна предупреждала его об этих ступеньках, и теперь его единственной мыслью было вернуться на второй этаж в свою комнату. Он хотел убедиться, что его шапка, шинель и снаряжение остались там — если в происходящем можно было найти какой-то здравый смысл — и медленно отступил в темноту лестницы. Он видел как Миронов подозрительно провожает его взглядом. Затем раздался еще один громовой раскат.
Федоров повернулся и начал подниматься по лестнице. На ней было всего двенадцать ступенек, но они показались ему бесконечными, ноги словно налились свинцом, и достигнув последней, он ощущал себя изможденным и тяжело дышал от страха и напряжения. Он согнулся, положив руки на колени, пытаясь отдышаться. В этот момент он услышал звук тяжелых ботинок и выпрямился, увидев человека, шедшего по коридору с автоматом на изготовку.
Это был Трояк.
— Вот вы где! Где вы были, товарищ полковник?
Федоров уставился на него, все еще сбитый с толку и скованный необъяснимой усталостью.
— Мне надо присесть…
Трояк увидел, в каком он был состоянии, так что помог пройти через коридор в комнату. По дороге он дал знак Зыкову, указывая тому идти следом. Федоров сделал глоток воды и опустился на кровать. Трояк пристально следил за ним с серьезным выражением на лице.
— С вами все в порядке, товарищ полковник?
— Да… Да, но что-то случилось. Я не могу объяснить.
— Мы обыскали все здание. Где вы были?
Федоров моргнул, пытаясь взять себя в руки.
— Спустился по черной лестнице. Мне показалось, что я услышал что-то — какой-то рев — и пошел проверить.
Федоров впервые заметил, что снаружи было темно. Комната освещалась одной керосиновой лампой, но снаружи была ночь.
— Внизу? Вас не было больше часа, товарищ полковник. Уже полночь, поезд отправляется через полчаса.
— Поезд? — Федоров еще выглядел потерянным. Что только что случилось? Он что, спал? Ходил во сне? — Должно быть, мне приснилось, — медленно сказал он. — Да… Это должен был быть сон.
В зале раздались шаги, и Трояк обернулся, держа оружие наготове. Они услышали приглушенные голоса. Затем кто-то громко сказал:
— Я ничего не сделал! Отпустите меня!
Трояк открыл дверь и увидел Зыкова, одной рукой держащего за воротник какого-то парня, а другой приставив ему пистолет к голове. Старший матрос улыбнулся.
— Смотрите, кого я нашел.
— Отпустите, говорю вам! Я ничего не сделал!
Зыков втолкнул парня в комнату и вошел следом. Федоров удивленно поднял взгляд. Это был Миронов!
