Он ко мне в кабинет поднялся, на стул сел и на меня уставился.
— Ну что?
— Меня похищали, ты слышал?
— Да, Николаич меня уже задрал твоим похищением.
Я мило улыбнулась.
— Спасибо за твоё сочувствие.
— А оно тебе нужно?
Я ручку между пальцев крутила и молчала. Димка за мной наблюдал.
— Тебя на самом деле беспокоит этот Есин?
— Нет, — призналась я.
— Я так и думал.
— Но найти его надо, Дима.
— Найдём, куда ему деться?
— А если он мёртвый?
— И такое может быть.
— Его могли похоронить четыре месяца назад. Или не похоронить… — Я поморщилась, только представив. — Кто бы знал, как мне надоело думать об этом.
— Признайся, ты просто тянешь время.
Я из-за стола поднялась, подошла к окну и отдёрнула штору, выглянула на улицу, на которой не происходило ничего интересного.
— Я не могу идти на открытый конфликт. Я не знаю, чего именно добивается Зудин. — Я усмехнулась. — Он такой обходительный, чуть ли руки мне не целовал. Но он слишком много знает, понимаешь?
— Благодаря одному известному нам субъекту.
Что я могла сказать на это? Сплошные вздохи и раскаяние.
— Сейчас всё сложно, — призналась я Калашникову. — Я на виду у Зудина, и он этим воспользуется, без всякого сомнения. А мне нечем защищаться. — Я к столу вернулась, села и негромко сказала: — Дома всё плохо, Дима. Это уже давно зреет, но я надеялась, что всё как-то само собой утрясётся. Но последние события только хуже сделали. Олег меня не слушает, думаю, он сам решит с Зудиным договариваться, за моей спиной. Я не смогу ему помешать.
Димка выглядел обескураженным. Тоже на край стула сдвинулся, чтобы ко мне ближе быть, и также шёпотом, проговорил:
— Он что, с ума сошёл? — Головой помотал. — Отстань, Лиль, он не посмеет.
— Посмеет. Он не будет спасать бизнес, он будет спасать себя.
— А что с бизнесом? — окончательно обалдел Калашников.
— Он мой, — просто ответила я. — И это большая проблема. Я давно поняла, что Олег хочет отойти в сторону, и я даже мешать ему не стала. В конце концов, это его право. Я не встревала, но мы столкнулись лбами из-за завода, и это стало последней каплей. Я не могу надеяться на него, понимаешь?
— Что он, по-твоему, может сделать?
— Если объединится с Зудиным? — Я невесело усмехнулась. — Многое.
— Приехали, — пробормотал Димка и на стуле откинулся.
— Меня не беспокоят москвичи, я бы справилась. Они не мстить приехали, они преследуют другие цели. То есть, всегда можно договориться. Но договариваться можно, имея за спиной надёжный тыл. У меня его нет. У меня только ты и Николаич. И, конечно, Жорик.
