— Ты из-за этого меня вызвала? Сорвала с совещания…
— Пошёл ты на хрен со своим совещанием, — перебила я его, намеренно сорвавшись на грубость. — Я вас спрашиваю: где тот тип, который приезжал к нам с предложением выкупить завод. Где он?
— Лиля, успокойся.
— Замолчи, — попросила я сестру. Повернулась к Халеменчуку. — Я хочу знать.
Тот напряжённо соображал.
— Мы наблюдали за ним, пока он в городе был. Глаз не спускали.
Я кивнула, не собираясь с ним спорить.
— Хорошо. Потом он куда делся?
— Уехал.
— Аркадий Николаевич, ты лично его проводил до границы области?
Халеменчук занервничал, одёрнул пиджак.
— Лиля, он в Москву поехал. Через всю область. Мы проводили его до областного центра…
— Понятно. — Я невесело усмехнулась. — Значит, просрали.
Я заметила, как Лёшка поморщился. Он терпеть не мог, когда я ругалась, тем более матом, а матом я ругаться умела, поверьте, это то немногое, что мне Толя о себе на память оставил. Правда, пользовалась умением я крайне редко, и всегда намеренно, стараясь либо впечатление произвести, либо вывести кое-кого из родственников или знакомых из себя.
— Лиля, что случилось? Зачем тебе этот Есин?
Я повернулась к зятю.
— Мне? Видала я его, в гробу и белых тапочках. Он больше интересует людей, у которых я сегодняшнюю ночь провела. Не будем говорить, что это было с моего согласия, и я получила хоть какое-то удовольствие от присутствия в их доме.
Тут уже переглянулись все. Олег выпрямился, с беспокойством глянул на Горина, тот меня взглядом ощупал, а Лиза застыла с бокалом виски в руке, вытаращившись на меня. Халеменчук же напоминал пса бойцовской породы, тут же в стойку встал.
— Кто, когда? — выдохнул он. — Почему я не знаю?
— Не знаю, почему ты не знаешь! — в сердцах воскликнула я. — Вообще, чёрт знает что происходит! Меня увезли прямо от дверей кондитерской, вчера ночью. Сунули в машину, как мешок соломы, и увезли в другую область. Ловко, правда? Никто ничего не видел и не слышал.
— Лиля, с тобой всё нормально? — Лиза подошла и попыталась схватить меня за подбородок, хотела как следует разглядеть моё лицо. Я её руку оттолкнула, даже разозлилась.
— Баб у них и без меня было предостаточно, не волнуйся. Их другое интересовало.
— Есин?
Я выдохнула.
— И Есин тоже, — проговорила я тише.
— А что ещё?
— Я! Я их интересовала. — Я посмотрела на всех по очереди. — Что-то ещё объяснять надо?
Горин выругался. Отвернулся и потёр лицо ладонью. Я же на сестру посмотрела, Лиза заметно побледнела.
