— Костя, я тебя спрашиваю. — Голос Веры Аркадьевны уже не такой скучный.
— Звеньевым.
— Дутова? — с удивлением спросила Вера Аркадьевна.
— Дутова! — воскликнула Лина Львовна. — Вера Аркадьевна, ведь Дутов…
— Хорошо, Линочка, хорошо… — проговорила Вера Аркадьевна. — Дутова я знаю.
«Может, не исключат?» — подумал Костя.
— Костя, а с уроков тебя тоже напрасно выгоняли?
«Все-таки исключит», — подумал Костя. Ему было очень жалко себя. Он стоял — одинокий и беспомощный. Он отвечал на один вопрос, а ему задавали другой. И весь этот разговор не имел смысла — все равно исключат.
— Я жду, Костя.
— Не напрасно.
— Хорошо, что ты хоть это понимаешь, — сказала Вера Аркадьевна. — Но разве нельзя сделать так, чтобы не выгоняли? Ты думаешь, учителю приятно тебя выгонять? Ты ведь способный мальчик, Шмель…
Голос у Веры Аркадьевны уже совсем не противный. Она смотрит на Костю так, будто ей очень обидно, что есть на свете человек Константин Шмель, который способен сделать много хорошего и не делает этого. А Костя в этот момент думает, что сейчас самое время сказать про ракету и тогда еще можно на что-то надеяться. Ведь Вера Аркадьевна очень любит, когда говорят про ракету.
Но в этот момент Костя замечает, что Вера Аркадьевна бледнеет. Она наклоняет голову, и лицо ее становится беспомощным. Она как будто хочет проглотить что-то и не может. Руки ее шарят по карманам кофты. Она достает стеклянный пузырек. Она делает все это очень спокойно, но в спокойствии этом есть что-то страшное.
— Вера Аркадьевна! — Лина Львовна вскакивает со стула.
Вера Аркадьевна открывает пузырек и лижет пробку.
— Вера Аркадьевна, я позову кого-нибудь! — взволнованно говорит Лина Львовна.
— Что с тобой, Лина? — спрашивает Вера Аркадьевна. — Ничего не случилось. Мне просто нужно принимать это время от времени… Так что же, Костя?
А Костя, который не знает, что у Веры Аркадьевны больное сердце, все же понимает — чуть не случилось что-то ужасное. Такое, когда звонят телефонные звонки и приезжает машина «скорой помощи». И люди тогда толпятся у этих машин, как будто это очень важно — заглянуть в лицо тому, на носилках. Костя не знает, что у Веры Аркадьевны бывает так и дома, когда она проверяет тетради, и в трамвае, когда она едет в школу с другого конца города. Косте кажется, что это он виноват во всем. Приготовленные слова вылетают из его головы, и он торопливо говорит. Не для себя — для Веры Аркадьевны, чтобы ей было лучше, чтобы вокруг стало светлее, чтобы все быстрее кончилось.
