— Ну и классик у вас, — говорят они. — Сплошные бездельники.
Мы отвечаем:
— Сами вы бездельники. У нас, например, Таланов сам приемники делает.
Они говорят:
— Это мы знаем. Приемники — конечно, хорошо. А вот как у вас с пузырьками?
Мы отвечаем:
— У нас Гера Попов — чемпион района по шахматам.
Они говорят:
— Верно. А как насчет пузырьков?
Мы отвечаем:
— У нас пять круглых отличников.
А они говорят:
— А пузырьков сколько?
Просто замучили нас с этими пузырьками. Мы понимаем, что они нарочно говорят. Они видят, как мы злимся, и говорят назло. Но мы от этого еще больше злимся.
И вот когда я сказал про шестой «Б», сразу стало тихо. Потом Дутов запыхтел:
— Пых… пых… Шмелю — пендель.
Дутов встал, чтобы дать мне пендель. Но его усадили на место и пригрозили, что опять под парту засунут.
И все закричали, что нужно идти на завод. Борька сказал, чтобы подняли руки, кто пойдет. Ребята подняли по две руки. И мы договорились встретиться завтра около кино в половине десятого.
Мы уже хотели уходить, и вдруг прибежал Владик:
— А я думал, вы уже ушли, — сказал он.
— Чего ж ты пришел, если думал? — спросил я.
— Это не твое дело, Шмель! — сказал Владик. — Ребята, у меня важное задание. Завтра в десять часов вы пойдете на сбор пузырьков.
Ребята прямо ахнули. У нас никто слова такого слышать не может — «пузырек». Я сначала даже подумал, что Владик нарочно говорит.
— У тебя важное задание? — спросил я Владика.
— Ну да, важное.
— Чтобы мы пузырьки собирали?
— Ну да. Тебе, Шмель, непонятно?
— Непонятно. Задание у тебя, а мы собирать будем. Вот ты сам и собирай.
— Ты, Шмель, брось эти штучки, — сказал Владик. — Это пионерское поручение.
— А ты пойдешь?
— Я не могу, ребята. У меня завтра соревнование — за честь школы.
— Ну тогда и мы не пойдем.
— Ты говори за себя. Чего ты за весь класс говоришь!
— Вот весь класс и не пойдет. Мы уже договорились…
И тут ребята начали гудеть. Мы всегда гудим, если нам что-нибудь не нравится. Можно так гудеть, чтобы рта не открывать. Я посмотрел на Борьку и увидел, что он тоже гудит. И даже Вика. Только Дутов не гудел. Наверно, он боялся, что его назовут недисциплинированным.
— Ну, ладно! — сказал Владик. — У вас есть председатель отряда. Вот он и будет отвечать. А мне некогда с вами разговаривать.
— Подожди, Владик, — сказал Борька. — Ребята, тише!
Все перестали гудеть.
— Владик, — сказал Борька, — давай лучше не пузырьки. Хочешь, мы бумагу соберем? Или железо? Только не завтра. Завтра мы на завод идем.
