Лина Львовна встала из-за парты и принялась теребить концы галстука. Наверное, раньше она так же стояла перед Елизаветой Максимовной, когда отвечала урок.
— Я не знаю… — тихо сказала Лина Львовна. — Мне бы хотелось… пусть ребята сами… пусть подумают и выберут. Мне кажется, им даже думать лень. Они привыкли, что им подсказывают. Ну и…
— Кто же им, по вашему мнению, подсказывает? — спросила Елизавета Максимовна.
— Ну… я… и другие…
— Хорошо, — спокойно сказала Елизавета Максимовна. — Но давайте об этом мы с вами поговорим после собрания. И без посторонних.
— Они не посторонние… — едва слышно сказала Лина Львовна.
В классе было так тихо, что если бы Лина Львовна не сказала, а только подумала, мы бы и то, наверное, услышали. Ребята прямо замерли на местах. А мне даже показалось, что Елизавета Максимовна сейчас выгонит Лину Львовну из класса. Но Елизавета Максимовна сделала вид, что не расслышала. Я сижу на второй парте, и мне было видно, что она изо всех сил старается показать, будто ничего не случилось. Только ничего у нее не вышло. Я сразу понял, что она злится. Потому что она сначала стала поправлять прическу, а у нее прическа и так всегда гладкая — ни один волосок в сторону не торчит. Потом она полистала журнал. А журнал листать нечего — это ведь не урок. Я по себе знаю: если тебе нужно сдерживаться, то обязательно или нос зачешется, или кашлять захочется и вообще начинаешь без толку руками возить.
Но Елизавета Максимовна все-таки сдержалась. Она даже улыбнулась чуть-чуть. Только смотрела она не на нас, а куда-то вверх, на стенку. Там у нас висит портрет Дарвина. Наверное, Дарвину она и улыбнулась.
— Ну что же, ребята, — сказала Елизавета Максимовна. — Я жду. Пора заканчивать. Нам нужно выбрать звеньевых и редактора газеты. Предлагайте кандидатуры.
Ребята сидели молча и посматривали то на Елизавету Максимовну, то на Лину Львовну. А Лина Львовна сидела рядом со мной и рисовала на бумажке звездочки. Она нарисовала восемь звездочек и стала их зачеркивать.
— Я думаю, что звеньевыми можно поставить Летицкого, Никифорову и Дутова, — сказала Елизавета Максимовна.
Ребята засмеялись и все сразу посмотрели на Вовку Дутова. Мы думали, что она шутит. Вовка Дутов — второгодник. У него тройки пополам с двойками. Правда, он здорово в футбол играет, особенно головой. Мы его так и зовем: «Вовка — футбольная головка». Он длиннее всех в классе. И сильнее всех. Ну и что? Из-за этого звеньевым выбирать? Он даже и сам удивился, что его назвали. Надулся и запыхтел.
