— Разумеется. Вот тогда и следовало решительно готовиться к войне.
— Ничего подобного. Нужно было принять все меры, чтобы война началась. Я сталкивал их друг с другом. Помогал каждому из них по очереди. Оказывал содействие в развитии науки, торговли, образования и медицины. Я сделал так, что они больше были заинтересованы в процветании Терминуса, чем в том, чтобы его завоевать. И на протяжении тридцати лет эта система срабатывала!
— Да, это так, но ведь научную помощь вы вынуждены были сопровождать весьма странными ритуалами. Религиозные обряды пополам с маскарадом. Вы создали иерархию жрецов и совершенно бессмысленные и запутанные церемонии.
Хардин нахмурился:
— Ну и что? К нашему спору это вообще не имеет никакого отношения. Я вынужден был с этого начать, поскольку эти дикари считали наши научные достижения чем-то вроде колдовства или волшебства. Ритуал позволил им примириться с наукой. Возникло жречество, и мы помогали ему лишь потому, что стремились идти по пути наименьшего сопротивления. Так что это пустяки.
— Но эти жрецы руководят работой энергетических установок. Это совсем не пустяки!
— Это верно, но мы же и учили их. И они обладают лишь чисто практическими навыками работы с имеющимся у них оборудованием, к тому же они твердо верят в силу своих ритуалов.
— А если один из них догадается, что все это дурацкий розыгрыш? Если он начнет заниматься теорией? Что помешает ему овладеть технологией и продать ее тому, кто больше заплатит? И будем ли мы тогда представлять собой хоть какой-то сдерживающий фактор для Королевств?
— Это маловероятно, Сермак. Вы судите слишком поверхностно. Самых способных детей с этих планет ежегодно присылают сюда, в Фонд, и здесь они учатся, чтобы получить сан жреца. Лучшие из них остаются тут в качестве ассистентов-стажеров. И если вы думаете, что те, кто возвращается в свои королевства, — получив весьма туманные представления об основах науки или, что еще хуже, с теми искаженными знаниями, которые получают жрецы, — смогут одним махом проникнуть в секреты ядерной энергетики, электроники, теории гипердеформации — то вы ничего не смыслите в науке и рассуждаете весьма наивно. Даже весьма способный человек должен учиться всю жизнь, чтобы до всего этого додуматься.
Пока он произносил эту речь, Йохан Ли неожиданно встал и вышел из комнаты. Потом он возвратился и, когда Хардин замолчал, приник к уху своего начальника. Послышался шепот, и Йохан вручил Меру свинцовый цилиндр. Бросив на членов депутации злой взгляд, Ли снова уселся.
