— Не важно, — мрачно сказал Карпов. — Если они осмелятся выйти против нас, то получат такой же прием.
Федоров проигнорировал это замечание и просто сказал:
— Я надеюсь, что нам удастся избежать боев настолько, насколько это возможно.
— Согласен, — сказал Карпов. — Нам следует беречь боезапас. Но что насчет этой военно-морской базы?
— Там не будет серьезных сил — несколько эсминцев, возможно, торпедных катеров и вспомогательных судов. Я полагаю, мы сможем пройти мимо без особого труда. Но пролив имеет всего 11 километров в ширину, что оставляет мало пространства для маневра. Мы можем столкнуться с минными полями и, возможно, подводными лодками.
Взгляд Карпова потемнел. Если он чего-то действительно боялся в море, то это вражеских подводных лодок. Тем не менее, это были не быстрые и скрытные современные американские подлодки, отражение атак которых он часто отрабатывал на учениях. Это были старые подлодки времен Второй Мировой войны, так что он постарался ободрить себя пониманием этого, хотя особо не вышло.
— Потеря одного из Ка-40 наиболее прискорбна, — сказал он. — И меня все еще беспокоит буксируемая антенна. Тем не менее, я полагаю, что мы обладаем более чем достаточными средствами борьбы с этими старыми лодками.
— Это дизельные лодки с аккумуляторами для подводного хода, — предупредил его Федоров. — Мне не нужно напоминать, что мы уже были атакованы, и что эти лодки действительно тяжело обнаружить в режиме тишины. Поэтому я хочу, чтобы во время прохождения пролива ГАК работал в активном режиме.
— Я проконтролирую, — ответил Карпов. — У Тарасова лучшие уши на флоте. И, с вашего позволения, я намерен проверить ход ремонтных работ. У нас имеются проблемы с кормовыми пусковыми комплекса 3К95, РЛС и ГАК. И теперь, учитывая потерю одного из вертолетов, нам нужно быть более решительными при столкновениях с противником, в особенности, подводными лодками.
— Вы полагаете, что я колебался слишком долго?
— При всем уважении, да.
Федоров кивнул.
— Я понял вас. Я знаю, что мне еще многому нужно научиться, и я буду полагаться на вас и других старших офицеров, если нам снова придется вступить в бой.
— Каждый должен делать все, от него зависящее, — сказал Карпов. — Без колебаний.
Федоров помолчал какое-то мгновение, а затем сказал то, что витало в воздухе, и в то же время было глубоко скрыто в душах их обоих.
— Я знаю, что для вас это тяжело, капитан — я имею в виду то, что вас лишили звания и поставили под мое командование. Я также не считаю, что заслуживаю этой должности. Я знаю, что у меня нет боевого или даже просто реального командного опыта. Разве что, будучи штурманом, я могу неплохо маневрировать кораблем.
