Все словно шло по плану, пока спустя час после полудня 11 августа не случилась катастрофа. Опытный немецкий подводник, капитан Хельмут Розенбаум сумел пройти мимо эсминцев сопровождения и выпустил четыре торпеды по HMS «Игл». Все они поразили цель. Корабль был разорван четырьмя взрывами, вызывавшими катастрофическое затопление, и неудержимо пошел ко дну. В считанные несколько минут члены его экипажа отчаянно боролись за свои жизни, пытаясь выпрыгнуть за борт и схватиться за что-нибудь, плавающее вокруг корабля. Один из матросов увидел побелевшее лицо своего товарища и бросился к нему, только чтобы обнаружить, что того буквально разорвало пополам одним из взрывов.
Выполнив двенадцать успешных боевых походов в этих самых водах и прослуживший долгую и выдающуюся службу, «Игл» перевернулся и затонул в считанные минуты. К счастью, большинство членов экипажа были спасены держащимися поблизости эсминцами. Это был пятый авианосец, потерянный Королевским флотом. Вместе с ним ушли под воду двенадцать «Си Харркейнов», составлявшие большую часть 801-й эскадрильи и все четыре самолета 813-й. Только четыре самолета 801-й уцелели, так как находились в это время в воздухе и успешно сели на «Индомитейбл».
План, как обычно, начал разваливаться с самого начала боевых действий. Предполагалось, что тяжелые корабли обеспечат безопасность конвоя по крайней мере до Бизерта, однако «Игл» был потерян на сотни миль западнее, к северу от Алжира. Внезапность и шок этой атаки стал ужасным предзнаменованием того, что должно было случиться со всем предприятием — как его назвали, «Операцией «Пьедестал». Они также напомнили адмиралам и капитанам, что враги хорошо знали их намерения и собрали значительные силы для противодействия. Кессельринг хвастался тем, что после получения подкреплений с других направлений смог собрать более 700 самолетов для противодействия британскому флоту. Кроме того, в распоряжении противника имелись также немецкие и итальянские подводные лодки, а у островов Пантеллерия и Лампедуза ожидали рои торпедных катеров, нготовые нанести удар по любым кораблям в момент прохода мыса Бон на самой северной оконечности Туниса, откуда начинался их последний отчаянный рывок к Мальте. В этих ограниченных, заполненных минами водах, где не могли действовать могучие британские линкоры, быстроходные катера были идеальным средством.
Но помимо всего этого было и то, чего Адмиралтейство не планировало никогда, несмотря на мучительную встречу с ужасным рейдером год назад — тяжелый атомный ракетный крейсер «Киров».
