— Чего тебе надо? — пробурчала Оксилия, на миг открыв глаза. — В такую рань… Отстань.
— Вставай, соня. Я не меньше тебя люблю поспать, но мы с тобой обе знаем, что, когда бы ни вставали, всегда будет рано. А я не знаю, который сейчас час.
— Посмотри на часы, — прошептала подруга. — Люди давно их придумали.
Я устало вздохнула, закатив глаза. Подруга ещё толком не проснулась и не вспомнила, где находилась. Анжелика же никогда не вставала позже девяти, то бишь можно было смело предположить, что по времени не так уж поздно.
— Анжи, вставай, — легонько толкнула я девушку, оставляя Оксилию на потом. — Просыпайся.
Подруга сильнее зажмурила глаза, а потом раскрыла их и так долго смотрела на меня, как на призрака.
— Ты что это тут делаешь? — тихо спросила она и поспешила пробежаться глазами по комнате. — Что я тут делаю? — Подруга поспешно встала, скривившись, словно почувствовала боль, и ещё больше изумилась.
— Ялмез, — напомнила я.
— Так это был не сон?!
— Где-э-э?! — вскочила, как ужаленная, Оксилия, сонными глазами бегая по мебели и нам. — Какого комара?.. Я думала… Святая комариная пенсия! Тренировка же! Сегодня первый день учёбы! — Подруга моментов встала на ноги, пошатнувшись и напугав меня, что свалится, но она удержалась и беспомощно оглядывала помещение, будто бы не знала, куда идти. — Подождите-ка… а когда у нас занятия-то начинаются?
— Не знаю, — пожала я плечами и протёрла глаза. — Видимо, как проснёмся.
— Но меня разбудила ты!
— Без разницы.
— А где Луиза? — спросила Анжелика, поднимаясь.
— Да она ж встаёт чуть ли не в четыре часа утра! Что тут удивляться? Давно уже, небось, на занятиях.
— Да ну, — махнула я рукой. — Без вас занятия не начнутся. Она просто пошла гулять, чтобы не будить нас.
— И слава Богу! Я б всё равно не встала.
— Да-а, — согласилась я. — Мне было очень трудно тебя разбудить. Спала как убитая.
— А что ты хочешь после вчерашнего?! Такой насыщенный день был. Я удивлена, что ты меня и вовсе сумела разбудить!
— Поверь, я тоже!
— О, смотрите! — указала на стол Анжелика. — Еда! На всех троих!
И вправду там стояли три полупрозрачные переливающиеся тарелки с круглыми, мягкими и, как мне казалось, мохнатыми оладьями. По крайней мере, походило на них. А рядом стояли три стакана с чёрной жидкостью, от которой несло чем-то странным и непонятным. Но на вкус всё показалось довольно приемлемым, и Оксилии даже захотелось добавки, чего ждать и не пришлось.
— Вот бы мне домой такого домового! — мечтательно поделилась она с нами, держа в руках полную тарелку «оладьев».
