– Мне чаще жарко.
– Еще одно доказательство мальчика. Идем дальше. Ну-кась, принеси мне ниточку и сними обручальное колечко.
Лея не торопясь привязала нитку к кольцу и попросила протянуть ей левую руку. Колечко над ладонью качнулось словно маятник из стороны в сторону и остановилось.
– А здесь что? Не томи, подруга.
– И здесь мальчик получается. Если бы заходило по кругу – жди девку, а здесь сами видели, туда-сюда, туда-сюда. Снова все признаки мальчишеской писюньки.
– Тьфу на тебя еще раз! Правда, Мэрька?
– Ага, – засмеялась невестка.
– Бесстыдное гадание у тебя, Лея.
– А какое оно должно быть, если ребеночков только по этим местам и различают. Давай последний способ. Приподними, голубушка, подол юбки и, не торопясь, садись на пол. Потом так же медленно вставай.
Мэри, придерживаясь за табурет, послушно выполнила все, что от нее требуется.
– Быстро присела. Так не пойдет. Я даже не успела рассмотреть, что полагается видеть в таких случаях. Давай повтори еще раз с чувством и толком.
Мэри глубоко вздохнула и начала тихонечко приседать. По мере того как она приближалась к полу, Леина шея вытягивалась все дальше и дальше, а глаза делались все уже и уже.
– Ну что сейчас скажешь? – прервала молчание Белла.
– Ничего не скажу.
– Это еще почему?
– Потому что забыла я, как определять, а «лишь бы что» не хочу говорить и не умею. Да и зачем нужен был последний способ, ежели я вам и так много раз ответила? Будет у вас мальчик. Так и пишите Фиме в следующем письме.
Фима возвращался домой в приподнятом настроении. Последние новости радовали и даже окрыляли. Возможность закончить учебу раньше положенного срока стала абсолютно реальной и открывала перед ним большие возможности. Не успел он зайти в дом, как прислуга Петра Афанасьевича Сытина протянула ему конверт.
– Любят вас дома, – ласково произнесла Даша. – Почти каждую неделю пишут. Прошлый раз аккуратная надпись была, а сегодня другой рукой написано, словно торопился кто-то или ребенок писал.
– Так и есть, – улыбнулся Фима и тут же на лестнице распечатал конверт.
«Здравствуй, уважаемый брат Фима! Пишет тебе из далекого дома Гриша Мендл. Хоть ты и уехал от нас, но мы живем хорошо. Иногда скучаем по тебе, особенно бабушка. Каждый вечер она молится и тяжело вздыхает. Мне кажется, ей без тебя тоскливо. Пока ты там живешь, Мэри сильно поправилась. Мама Белла говорит, что она стала красивее, но я бы с этим поспорил. Хотя глаза у Мэри действительно красивые, только немного грустные. Вчера к ней приходила тетка Лея. Ой умора, что она делала с твоей женой! Мэри отвечала на разные дурацкие вопросы, подвешивала кольцо на нитку и несколько раз приседала по ее команде. И что ты думаешь! Она определила, что в животе у нее мальчик. Скажи, как это можно увидеть через кожу? Прям ерунда какая-то! Я бы ее пореже к нам пускал. Если бы ты видел, как она уплетала Мэрины булочки! Всю сметану из кринки на них вымазала. Сидит ест, а взамен последние новости рассказывает. Мэри смеялась и весь вечер была в хорошем настроении. Вообще-то, я не против. Если уж она ей так нравится, то пускай приходит. Не все же время ей работать и по тебе грустить.
